Репортаж "с того света" [1987 Шеповальников А.Н.

Одно из основных положений древнего философского учения стоиков и эпикурейцев содержало утверждение, что сон - это смерть, вслед за которой наступает воскрешение. Это убеждение разделял Марк Туллий Цицерон, который полагал, что ничто так не похоже на смерть, как сон. Не с тех ли далеких времен сохранились столь живучие образные сравнения "спит как убитый", "уснул вечным сном"? Действительно, внешний вид глубоко спящего человека напоминает умершего. И сказка о "спящей красавице" не лишена своеобразного прообраза: в средние века встречались трагические случаи ошибочного захоронения людей, уснувших летаргическим сном (редкая разновидность чрезвычайно продолжительного патологического сна, вызванного заболеванием мозга).

Ну а если сон так напоминает смерть, то, может быть, допустимо искать другую аналогию - возможно, в период кратковременной (обратимой, или, точнее, - клинической) смерти человек переживает ощущения, напоминающие сновидения?

К примеру, вам не приходилось беседовать с реальными людьми, которые побывали "на том свете", или слушать их выступление по радио? Речь идет о тех людях, которые находились в состоянии клинической смерти или в терминальном состоянии, то есть между жизнью и смертью, а затем усилиями медиков были возвращены к жизни. Они иногда рассказывают о совершенно необычных видениях...

Болезненные явления типа галлюцинаций, возникавшие у подобных больных, были поспешно истолкованы некоторыми учеными Запада как надежное доказательство существования "потустороннего мира". Однако критический анализ результатов многочисленных наблюдений, предпринятый ведущими советскими специалистами в области реаниматологии^*, показывает, что те действительно необычайные ощущения, о которых рассказывают отдельные больные, пережившие терминальное состояние, вполне объяснимы на основе современных естественнонаучных знаний.

^* (См.: Неговский В. А. Очерки по реаниматологии. М., 1986, с. 184.)

Успехи реаниматологии впечатляют. Теперь во многих крупных медицинских центрах организована специализированная служба, позволяющая не только поддерживать едва теплящуюся жизнь в течение нескольких часов и дней, но и преодолевать кратковременные последствия полной остановки сердца и прекращения дыхательной деятельности, то есть спасать больного, который практически был уже мертв. И у нас в стране, и за рубежом тысячи людей, едва не погибших от острой кровопотери, шока, инфаркта миокарда и других катастрофических причин, живут, с благодарностью вспоминая реаниматологов. Многие из них даже вполне трудоспособны.

У истоков реаниматологии стоят такие всемирно известные советские специалисты, как С. С. Брюхоненко и В. А. Неговский. Еще в начале века широкое признание получили оригинальные работы выдающегося русского ученого А. А. Кулябко, продемонстрировавшего возможность восстановления деятельности изолированного сердца человека спустя несколько суток после смерти.

Большинство людей, перенесших клиническую смерть, воспринимают ее как сон, отмечает В. А. Неговский. Так, первыми словами девятилетней девочки, усилиями реаниматологов возвращенной к жизни, было радостное восклицание: "Как хорошо я поспала!" Ни один из 45 больных, перенесших клиническую смерть и находившихся под наблюдением В. А. Неговского и его помощников, не вспоминал ни о каких таинственных видениях. Они не испытывали раздвоения личности, "отчуждения духа и тела" и тому подобных необычных ощущений. Лишь одна женщина вспоминала, что к ней кто-то настойчиво обращался с вопросом: "Вы слышите меня?" Но потом выяснилось, что это был врач в операционной, который многократно говорил именно эти слова.

Другое дело - воспоминания больных в терминальном состоянии, находившихся на пороге смерти, но не переступивших последний рубеж. В. А. Неговский отмечает, что у некоторых из них в постреанимационном периоде, продолжавшемся от 3 до 11 суток, наблюдались примерно однотипные галлюцинаторные состояния. Больные вспоминали, что они "встречались" с родственниками (как с живыми, так и с мертвыми), испытывали чувство тревоги при "общении" с умершими.

Американский ученый Е. Родин и ряд других авторитетных исследователей решительно отвергают правомерность использования "видений" больных, перенесших клиническую смерть, как подтверждение существования загробной жизни и полагают, что подобные видения - одна из разновидностей токсического психоза. Его соотечественник - психиатр Р. Сигел - сравнивает содержание "потусторонних видений" с галлюцинациями, вызванными наркотиками.

К числу наиболее авторитетных специалистов, которые якобы располагают неопровержимыми аргументами о бессмертии души, нередко без должных оснований причисляют доктора философских наук, врача-психиатра Р. Муди. Этот американский ученый, тщательно изучивший высказывания 250 больных, перенесших клиническую смерть и терминальные состояния, достаточно критично и осторожно относится к результатам своиx наблюдений: "Я не питаю никакой иллюзии, что я "доказал" существование загробной жизни".

Совсем иначе подходят к трактовке своих единичных наблюдений Е. Кюблер-Росс, Д. Вейс, А. Форд и некоторые другие американские исследователи, которые безапелляционно утверждают, что ими доказано существование "загробной жизни". В качестве одного из наиболее убедительных аргументов они используют сведения об идентичности высказываний больных, переживших клиническую смерть, даже если эти наблюдения были сделаны на различных материках. В воспоминаниях "воскресших", например, отмечается, что вначале они ощущали громкий неприятный шум, иногда чувство сильной вибрации, а затем стремительное передвижение по длинному тоннелю навстречу яркому свету. Это "путешествие" сопровождалось приятными встречами с родственниками и друзьями, иногда давно умершими. Свет был не слепящим, а каким-то особым, искрящимся, неописуемой красоты и оттенков и очень ярким, но не вредным для глаз. Многие сообщали и об ощущении отделения от тела, но после пребывания вне телесной оболочки в какой-то момент ее хозяин вновь воссоединялся с телом, испытывая при этом радость и умиротворение. Некоторые рассказывали о сценах с религиозным содержанием, слышали колокольный звон, приятную музыку.

Многие сообщали и об ощущении отделения от тела, но после пребывания вне телесной оболочки в какой-то момент ее хозяин вновь воссоединялся с телом, испытывая при этом радость и умиротворение. Некоторые рассказывали о сценах с религиозным содержанием, слышали колокольный звон, приятную музыку

Несмотря на тенденциозность некоторых оценок и трактовок наблюдений, следует признать, что отдельные факты заслуживают научного объяснения. Например, чем можно объяснить "эффект движения по тоннелю" и яркий свет в конце его? Это явление связано с анатомическими особенностями коркового отдела зрительного анализатора, который занимает обширные поля в затылочных отделах больших полушарий головного мозга. По мере ухудшения кровоснабжения мозга в терминальном состоянии периферическое зрение все более сужается. Дольше всего сохраняется центральное, "трубчатое" зрение. Это и воспринимается как "эффект тоннеля" со световым пятном в конце его. Что касается "встреч" с родственниками и друзьями, в том числе давно умершими, то давно известно, что при тяжелых заболеваниях и поражении мозга в памяти всплывают прежде всего эмоционально значимые, стойко запечатлевшиеся в мозгу события и лица.

Подобные явления "послойных воспоминаний" иногда выступают с поразительной четкостью. Например, описан такой случай. В одной из клиник Нью-Йорка медленно умирал глубокий старик. Последние годы он жил в Америке, но раньше долго проживал во Франции, где свободно говорил по-французски, а детские и юношеские годы провел в Италии. В первый период своего пребывания в клинике этот старик говорил только по-английски, затем, после ухудшения состояния, перешел исключительно на французский, а незадолго до кончины от него слышали лишь итальянские слова.

Аналогичная послойность, последовательность выключения функций и анализаторов, отмечается и при умирании организма. Вначале отказывают моторные функции, потом зрение, последним выключается слуховой анализатор. Более поздние воспоминания стираются раньше, чем более ранние, особенно эмоционально окрашенные и жизненно значимые.

Что касается значительного сходства воспоминаний у разных людей, то это связано с тем, что мозг у представителей разных стран и народов находится на одинаковом эволюционном уровне развития, если, конечно, исключить представителей изолированных и отсталых племен, где, понятно, наблюдения после реанимации не производились. Следовательно, биологические закономерности при поэтапном изменении состояния погибающего мозга имеют сходные черты, и этим объясняется идентичность воспоминаний.

Впрочем, все исследователи, систематически анализировавшие высказывания больных, переживших клиническую смерть, отмечают, что большинство из них испытали полное выключение сознания, глубокий провал. Для объяснения разноречивости результатов принципиально важно четко разграничить болезненные явления, возникающие в еще живом мозгу, в котором едва теплится жизнь, и психические феномены, наблюдающиеся после развития клинической смерти. Наличие последних вызывает серьезное сомнение, и для их доказательства необходимо четко определить момент наступления смерти, а это оказывается отнюдь не простой задачей.

Моментом клинической смерти обычно принято считать полную остановку дыхания и сокращений сердца. Выключение даже одной из этих витальных функций быстро приводит к развитию кислородного голодания организма и необратимым изменениям прежде всего в тканях мозга. Конечно, прекращение естественных дыхательных движений (что широко теперь используется анестезиологами) либо выключение сердца (тоже рядовой прием при уже переставших быть уникальными операциях на "сухом" сердце) не приводят к нарушению кровоснабжения мозга, потому что временное выключение органа из деятельности компенсируется искусственным путем. Если же наступила клиническая смерть, то это неизбежно приводит к острому нарушению кровоснабжения мозга, и счет идет на минуты и секунды - лишенная кислорода ткань мозга быстро погибает. Через 5-10 минут начинаются катастрофические биохимические изменения, и нервные клетки безнадежно повреждаются.

Это "путешествие" сопровождалось приятными встречами с родственниками и друзьями, иногда давно умершими

Попытки замедлить развитие необратимых процессов в мозгу после клинической смерти (термическим, биохимическим, фармакологическим путем) - одно из перспективных направлений, над которыми работают специалисты, чтобы удлинить имеющиеся в распоряжении медиков немногие минуты, отпущенные природой для отчаянной борьбы за жизнь на последних рубежах. Консервация живой ткани особенно важна для травматологии. Достижения современной сосудистой хирургии позволяют с успехом приживлять оторванный палец и даже конечность, но ее надо уберечь от необратимых изменений. Правда, с соединительной, мышечной тканью, по сравнению с нервной, хлопот намного меньше - она более неприхотлива к условиям поддержания своей жизнедеятельности. Вот почему некоторые ткани и даже отдельные органы продолжают свою функцию многие часы и дни после смерти. Получается, что смерть - понятие, размытое во времени, но, тем не менее достоверная остановка дыхания и сердцебиения - общепринятый критический момент начала клинической смерти.

Впрочем, кратковременная экскурсия на тот свет оказывается возможной и в менее драматической ситуации - достаточно просто... уснуть. По догматам иудейской религии считается, что бог на ночь берет душу человека на сохранение, а утром ее возвращает. Как уверяют талмудисты, пользуясь отсутствием во время сна души человека в теле, бесы бесцеремонно садятся отдыхать на руки спящего. Среди утренних молитв добропорядочный иудей произносит и такую, которая свидетельствует, что вверенную на ночь богу душу он получил в сохранности.

В религии бурят, в далеком прошлом, душа фигурирует как некое существо, совершенно отделенное от тела. Она может покидать его, временно или навсегда. Если покидает навсегда - наступает смерть, если временно - сон. Во время кратковременного странствования по земле или посещения всемогущих духов душа якобы запоминала свои впечатления, а по возвращении к телу, то есть в момент утреннего пробуждения, следовали воспоминания. Это и есть содержание сновидений^*.

^* (См.: Крывелев И. А. Религиозная картина мира и ее богословская модернизация. М., 1968, с. 132.)

Концепция загробного мира, несмотря на непоколебимость церковных догматов, во все времена встречала противодействие передовых мыслителей, которые не только высказывали свои сомнения на этот счет, но и указывали на вред суеверий. Вспомним, например, слова древнегреческого писателя-моралиста Плутарха: "Страх суеверия из всех страхов есть самый беспомощный и самый бездеятельный... Сон дает отдых и успокоение для всех, кроме суеверного. Несчастную душу его тревожат страшные видения и чудные призраки, так что мучительные сновидения прогоняют самый сон. Но и проснувшись, суеверный не признает свои видения лживыми; так что страх не оставляет его ни во сне, ни наяву. Он держит суеверного в самом ужасном рабстве, от которого не освобождает его и сама смерть, потому что и за гробом он думает встретить несчастную жизнь в аду, со всеми его ужасами".

Грандиозные успехи науки, начиная с эпохи крушения геоцентрической системы мира, наносят все более трудно отразимые удары по религиозной картине мироздания. Церковь все время должна лавировать, идти на уступки и чем-то жертвовать. Управляемые космические корабли, многочисленные искусственные спутники Земли и межпланетные станции бороздят околосолнечное пространство. Где же поместить теперь потусторонний мир, да и самого бога? Однако церковники не сдаются, а изощренно маневрируют. Догмат об антропоморфическом представлении бога трещит по всем швам и срочно подменяется рассуждениями о безличных связях и отношениях, тонких людских эмоциях и даже высказываниями об объективных закономерностях природы. Но как бы изощренно ни пытались богословы примирить догматы религиозного учения с достижениями современной науки, их усилия безнадежны.