Глава I

Глава первая, где рассказывается, как и почему появилась в Москве Джуна; о первых публикациях о ней в прессе, реакции академий наук и Минздрава; о теории "биополя" и ее резкой критике; первых опытах в поликлиниках, отзывах врачей, а также о случаях исцеления, нигде не изучавшихся; вспоминается о поразительном телекинезе Нинель Кулагиной, "кожном зрении" Розы Кулешовой и о том, как они "разоблачались"; сообщается о поддержке академика Ю. Б. Кобзарева и артиста Аркадия Райкина, разговоре знаменитого артиста с Л. И. Брежневым и многих других эпизодах и событиях, закончившихся тем, что в Москве двумя постоянными жителями стало больше, хотя многие тому препятствовали...

С Джуной я познакомился, уже когда о ней сочиняли стихи. По ее словам, начало этому положил поэт Александр Межиров еще в ее бытность в Тбилиси, затем в Москве о ней написали самые известные наши поэты: Андрей Вознесенский, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко... Я услышал, какими словами говорила о ней публично Белла Ахмадулина. Ее портрет выставил в Манеже Илья Глазунов...

За что такая честь? Вот об этом я и хочу рассказать прозой, процитировав строки лишь некоторых стихотворений.

Нет, я не трепетная лань, 
Меня догнать не так-то просто! 
Довольно протянуть мне длань -
И я уже за тем за мостом...

Могу взойти на Млечный путь, 
На тот, что людям неподвластен, 
И в тайны мира заглянуть, 
И рассказать, как он прекрасен.

Могу спуститься в адов ад
И сердце твердым быть заставить,
Из хаоса исторгнуть лад,
И силу рук людских прославить.

Могу заколдовать весь мир, 
Чтобы вместо грома грянул - пир! 
Угнаться вам за мной непросто: 
Нет, я не ведьма, не колдун! 
Я Джуна, а не Калиостро!

Надеюсь, читатель после такого заявления не подумает, что моя героиня умеет вытворять разные чудеса, здесь декларированные. Все это поэтические вольности, но вот что она "силу рук людских прославила" - факт доказанный.

Человечеству давно известна труднообъяснимая способность некоторых людей узнавать без помощи радио, телеграфа, любых известных технических средств связи, что происходит с родными и близкими, находящимися за сотни километров, чувствовать и находить в толще недр воды и полезные ископаемые, передвигать, не касаясь руками, легкие предметы, более того - даже поднимать их в воздух... подобные загадки постепенно объясняются математикой, физикой (Коган И. Прикладная теория информации. М., 1981). Наконец, встречаются люди, не имеющие никакого медицинского образования, а нередко вообще необразованные, диагностирующие и исцеляющие некоторые болезни, воздействуя на недуг руками, которые как бы играют роль локаторов и источников исцеляющей энергии.

Здесь речь пойдет в основном о феномене целительства и о Джуне, поскольку с ее именем и бурной деятельностью, происходившей на моих глазах, связан один из кульминационных эпизодов многолетней борьбы, приведшей в конце концов к официальному признанию ряда феноменов, прежде считавшихся "чудесами парапсихологии", один из которых назван ее именем - феномен "Д".

О Джуне написано немало, у нее брали интервью крупнейшие радио- и телекомпании мира. Особенно много публикаций появилось в газетах и журналах ФРГ, Югославии, США. Многое из того, что писали, далеко от истины. Мне хотелось рассказать то, что было на самом деле.

Описываемые в "Феномене "Д" события охватывают в основном период с июня 1980 года по декабрь 1982 года, когда в СССР появилась первая лаборатория в академическом институте, приступившая к исследованию феноменов, или как это формулируется научно - "физических полей биологических объектов". Эта лаборатория сделала, на мой взгляд, главное открытие: эти феномены достойны внимания науки.

Под именем Джуна живет в Москве Евгения Ювашевна Давиташвили, числившаяся с сентября 1982 года по март 1985 года старшим научным сотрудником Института радиотехники и электроники АН СССР, где изучались ее "психоэнергетические способности". Джуна - и это мало кто отрицает - способна исцелять больных, что признали даже ярые ее оппоненты.

"Пусть целители путем внушения вылечивают расстройства, не требующие хирургического вмешательства, - с трибуны объединенной сессии Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР осенью 1980 года говорил академик Я. Б. Зельдович, имея в виду Джуну, - но пусть ученые, особенно члены Академии наук, не поддаются гипнозу даже со стороны целителей..." (Цит. по: Вестник АН СССР. 1981. № 4).

Известный физик подверг резкой критике члена-корреспондента АН СССР, философа А. Г. Спиркина, который в то время руководил общественной научной лабораторией, где исследовались разные феномены, в том числе феномен целительства. Он же активно выступал с лекциями и статьями.

То был первый случай, когда член "большой академии, представитель официальной науки признал публично реальность феноменов, или, как их стали называть, "экстрасенсов , которые относились до того к разряду фокусников, мистиков, шарлатанов, к области идеализма, сфере лженаук, а стало быть, выводились за черту закона.

Такая позиция вызвала резкое осуждение А. Г. Спиркина многими философами, физиками. От их имени академик Я. Б. Зельдович требовал:

"Думается, что некорректно члену академии представлять широкой аудитории непроверенные данные, ставить вопрос о философских аспектах явлений, существование и смысл которых не установлены достаточно точно экспериментами".

Еще напомнил оратор высокому научному собранию о давней скандальной истории:

"В царской России были спириты, был Распутин, который заговаривал кровь царевича, но в заседаниях Российской академии они не участвовали..."

Точку над i поставил тогда президент АН СССР А. П. Александров: "Членам Академии наук непозволительно поддерживать лженаучные направления. Нужно дорожить званием члена академии и научным доверием, которое ему оказывается".

Итак, лженаука...

Незадолго до объединенной сессии двух академии состоялась сессия отделения философии и права. На это заседание философ, пораженный способностями Джуны, попытался пригласить и ее, желая показать коллегам, как она "работает". Но это ему сделать не разрешили.

Более того, руководство отделением публично указало члену-корреспонденту на "недопустимость подменять серьезное рассмотрение научных вопросов дешевыми сенсациями".

Спустя время появились публикации в самых авторитетных теоретических журналах, автором которых выступил член-корреспондент АН СССР Ю. А. Жданов, живущий в Ростове. Из его статьи "Мощь и действенность разума" приведу два абзаца, характеризующие стиль и метод опровержения попыток истолкования феноменов:

"Весьма любопытна попытка современного антиразума рядиться в тогу разумности и научности. Живы, ох как живы еще персонажи, представленные нам Толстым в "Плодах просвещения". Правда, решительно выросла мера их наукообразия. Несчастный Гросман у Толстого просто вибрировал, и далеко ему было до современного интуитивного диагносцирования, психотроники, психозондирования планет сенситивами. К чудесам телепатии, парапсихологии, телекинеза прибавилось видение с помощью кожи. Экстрасенсы и гиперсенсы составляют пси-резюме о состоянии уловленных ими душ.

Конечно, если довести себя до чертиков, то увидишь и ауру. В общем, "да здравствует" полусонный, затемненный, гипнотизированный, наркотизированный мозг - только ему доступна истина, только ему открывается сокровенное, подвластно неведомое! Так развилось и усовершенствовалось в космическое время высмеянное еще Энгельсом "естествознание в мире духов". Подлинная наука отвергает все эти благоглупости, но нельзя не считаться с поддержкой, которую оказывают оккультным наукам, лженаучным сенсациям идеологи буржуазного мира. Разум - враг слепой веры, суеверия, фанатизма".

Как видим, стоило известному философу, автору учебника по диалектическому и историческому материализму взяться за исследование телекинеза, "кожного зрения", целительства, как его тут же предали анафеме, в конечном итоге наклеили политические ярлыки, обвинив в потворстве мракобесию, мистицизму и так далее. При этом непременны ссылки на классиков литературы и марксизма-ленинизма, на известную статью Фридриха Энгельса, где речи нет ни о телекинезе, ни о "кожном зрении", ни о целительстве...

Подобные выступления создавали в науке атмосферу, где ученому жить становилось трудно: он лишался общественной поддержки, подвергался остракизму. Вскоре после упомянутых сессий А. Г. Спиркин отошел от деятельности в общественной лаборатории, где много лет проводились интересные опыты. Часть из них осмыслил профессор И. Коган, руководивший долгие годы этой лабораторией.

Статьи, подобно той, что процитирована, вызывали в душах ученых страх, ведь каждого, кто брался за исследование, скажем, Джуны, любой журналист, любой лектор общества "Знание" мог назвать идеалистом, обвинить в мистических настроениях, пропаганде шарлатанства, причислить в конечном итоге к лжеученым.

Таким образом, исследователь рисковал научной и гражданской репутацией, что и происходило на практике.

Чтобы противостоять такому общественному мнению, сформированному средствами массовой информации, требовалось не только умение измерять, исследовать тонкие процессы, происходящие в организме человека, обладающего той или иной феноменальной способностью, но и гражданское мужество.

Вернемся к событиям лета 1980 года. Объясняя причину резко отрицательного отношения физиков к занятиям, которым позволил себе отдаться философ, обвиненный в пропаганде лженауки, Я. Б. Зельдович утверждал:

"Физике известны все дальнодействующие поля, которые взаимодействуют с материей: электромагнитное, акустическое, гравитационное. Поэтому представление о каком-то поле, которое бы не обнаруживалось приборами, не выдерживает критики". Дело в том, что вместе с первыми сообщениями очевидцев о феномене Джуны появилось объяснение некоторых ученых, которые пустили в оборот в массовой печати понятие о "биополе" - некоей неведомой энергии, излучаемой от рук людей со сверхвысокой чувствительностью, то есть экстрасенсов. Этим биополем объяснялась способность к диагностике и лечению руками.

Но открытие нового физического поля - это переворот в науке. Каждый знает, к чему привело открытие электромагнитного поля. Однако ни в одной физической лаборатории мира реальность биополя никем не установлена. В то же время член-корреспондент АН СССР А. Г. Спиркин прямо утверждал, что биополе - явная, доказанная реальность. "Такой прибор, как фотоэлектронный умножитель, фиксирует энергию биополя экстрасенса" (Труд. 1980. 22 марта).

Вот это заявление и было официально опровергнуто. Однако многие, отвергая уязвимое объяснение факта, зачеркивали сам факт.

Каким полем объясняется феномен Джуны, я не знаю. Физики в этом разберутся сами, если будут работать. В этом я не сомневался. Главная проблема состояла в том, чтобы эту работу начать.

Но кто мог на это отважиться после столь категорического заявления президента академии!

Однако далеко не все действительные члены академий с порога отвергали понятие "биополя". Вот что сказал по этому поводу академик Борис Раушенбах:

"Например, утверждают, что биополя нет. Как нет? Температура моего тела - 36,6, а в комнате - 20 градусов. Значит, вокруг меня образуется тепловое поле биологического происхождения. Другое дело, что, на мой взгляд, биополе - это обычное физическое поле. Но мы пока не знаем его свойств, поскольку скорее всего это комбинация полей - теплового, электрического (подчеркнуто мною. - Л. К.) и так далее. Причем, возможно, модулированных, то есть способных нести достаточно подробную биологическую информацию. Отрицать такое биополе - все равно что отрицать существование латуни потому только, что она - сплав и ее нет в таблице Менделеева..."

О биополе в кавычках и без кавычек много сказано и много написано с разных точек зрения, разными специалистами, споры идут не один год, а в споре, как известно, рождается истина. В те дни, когда в Москве появилась Джуна, когда вспыхнул спор о биополе, Андрей Вознесенский сочинил стихи:

Вы читали! - задавили Челентано! 
Вы читали - на эстраде шарлатаны! 
Вы читали - наводнение в Италии! 
Не иначе, это Джуна, я считаю. 
Начиталась, наглоталась эпохально... 
Вы читали! - биополе распахали...

Мне на эту же тему пришли на ум такие строки:

Но и один ведь в поле воин, 
Когда выходишь в биополе. 
И чем оно не поле брани? 
Где могут и побить и ранить... 
Но боя жар пьянит и манит.

Даже критики признавали: Джуна лечит, но лечит всем известным внушением, поскольку все физические поля науке известны...

Теперь уже доказано, что лечит она без всякого внушения. Отсылаю специалистов к первой публикации в "Докладах Академии наук"; она называется "О чувствительности кожи человека к слабым информационным тепловым потокам" (М., 1986. № 3).

Я ставлю перед собой - доступную для литератора задачу - понять истину, не прибегая к помощи аппаратуры, измерений, путем наблюдения.

Джуна не угадывает мыслей, не перемещает без прикосновения рук легкие предметы, не движет стрелку компаса, как иные, хотя кое-что из труднообъяснимого она может тоже. Так, например, способна засветить фотопленку в плотном конверте. А вот чем занимается ежедневно (исключая дни, когда болеет) - так это исцелением.

Подносит руки к больному, водит ими вокруг головы, рук, тела, ног и устанавливает: где что болит, были ли прежде операции или ранения, остался ли в теле осколок или пуля, то есть, если можно так сказать, диагностирует. Теми же руками, как бы поглаживая, но не касаясь тела, она... массирует, лечит. В эти минуты люди обычно (но не всегда и не все) ощущают легкое покалывание как бы слабым "током", ощущают тепло или, наоборот, холодок, дуновение ветерка. Причем "покалывание" носит волновой характер: можно даже ощутить направление движения волны. Если Джуна водит руками в горизонтальной плоскости, то и волна распространяется горизонтально, скажем, справа налево. А если водит руками в вертикальной плоскости, то и волна идет сверху вниз или снизу вверх. Я впервые ощутил эту волну на расстоянии трех-четырех метров. Волна, например, хорошо чувствуется, если люди берутся за руки, образуя нечто вроде хоровода, замкнутой цепи.

Первый мой очерк о Джуне я писал, испытывая двоякое чувство: с одной стороны, хотелось рассказать о ней, ее даре, большой работе - и в то же время боялся протянуть утопающим в море недугов "соломинку", за которую они бы стали хвататься. Поэтому я не назвал ни одной болезни, которые Джуна лечила. Казалось бы, все предусмотрел, но вызвал бурный поток писем от тех, кому никто помочь не может. В одном месте обмолвился, что у меня с утра болела голова, а вот Джуна поднесла к ней руки, и боль моя вроде бы прошла. И тысячи страждущих, у которых голова, оказывается, болит по многу лет и никакие лекарства не могут снять эту боль, взялись за перо. Откликнулись и те, у кого болели руки и ноги, глаза и уши...

Надежда людей, не дождавшихся помощи, угасла, вызвав, очевидно, вместо вспыхнувшей вначале благодарности вражду ко всем пишущим, готовым "ради гонорара сочинять любые небылицы", как выразился автор одного из писем.

Однако не писать о Джуне тоже было нельзя. Это тот случай, когда истина сосуществует с острой, как боль, проблемой. Если бы дело касалось только одного человека, то можно было и не писать. Но проблема целительства имеет существенное значение, замалчивать ее, - значит, наносить ущерб науке и в конечном счете медицине.

Есть еще один острый момент. Прикрываясь, как щитом, информацией газет, поместивших несколько статей о целителях, появились проходимцы, мошенники, имитирующие их методы.

Но так в жизни бывает всегда: вырастает в саду новый плод и вместе с ним появляется вредитель... Выход один - лелеять плод и уничтожать вредителей.

Джуна не дипломированный врач, однако практика ставит ее в ряд с самыми известными врачами не только потому, что она нередко исцеляет тех, кому никто не помогает. Подобно истинным новаторам, Джуна совершенствует свои методы, ищет и находит новые.

А главное - эти методы готова передать врачам, всем. Некоторым уже передала.

Еще несколько необходимых отступлений об истории целительства. Этот метод в принципе известен человечеству с незапамятных времен, описан во множестве разных источников. Описан и в сообщениях, например, известного австрийского врача А. Месмера, лечившего руками, пользовавшегося широкой популярностью в XVIII веке в Вене, Париже (его деятельность в 1784 году осуждена Парижской академией наук, признавшей практику А. Месмера шарлатанством, обманом, а случаи исцеления - результатом "воображения и подражания"), и в далеких от медицины источниках, таких, как евангелия, где приводится много разных примеров исцеления методом наложения рук. Цитирую по Евангелию от Матфея: "Придя в дом Петров, Иисус увидел тещу его, лежащую в горячке, и коснулся руки ее, и горячка оставила ее; и она встала и служила им" (8:14-15).

Целители, действующие методом "наложения рук", известны давно. Но Джуна, по-видимому, первой в СССР стала объектом всестороннего изучения физиками, физиологами, медиками после того, как была зачислена в штат академического института.

Отвечу на вопрос, который конечно же мне могут задать читатели, хорошо осведомленные о том, что право на лечение больных в нашей стране, как и во многих других развитых государствах, имеют только дипломированные врачи. У Джуны диплома врача, повторяю, нет.

Как же она лечит? На каком основании? А она не лечит как врач. Она профессиональная массажистка. Пальцы у нее необыкновенные - длинные, гибкие, сильные, исключительно пластичные, поразительно красивые, ее пальцы - чудесное произведение природы.

Она занимается массажем, но - бесконтактным. Впрочем, иногда массирует традиционным способом. Вот так, занимаясь массажем, диагностирует и порой излечивает, не давая никаких назначений, лекарств, таблеток, трав и так далее, не отменяя никаких предписаний. Однако юридически - она не лечит...

По этому поводу хочу процитировать справку, данную известному грузинскому целителю Г. Кенчадзе советником юстиции II класса Г. Миллером в одной из юридических консультаций Московской областной коллегии адвокатов:

"Вопрос. Могут ли считаться врачеванием действия, если их техника не предполагает применения знаний и предметов, изучаемых в каком-либо медицинском заведении?

Ответ. Если программы учебных заведений не предусматривают приобретения знаний и умений, которыми обладает лицо, снимающее болевые ощущения или излечивающее, то его действия не могут классифицироваться как врачевание". Впрочем, это не помешало обладателю данной юридической справки многократно привлекаться к судебной ответственности за незаконное врачевание... В то же время ни разу за долгие годы практики Г. Кенчадзе ни один научный институт города, где он живет, а их в Тбилиси десятки, ни разу не решился проверить научными способами, на чем основано лечебное воздействие, которое, как удостоверяют десятки письменных свидетельств больных, было благотворным.

Волны, исходящие от Джуны, есть, очевидно, у каждого. Простой опыт доказывает это. Если вытянуть перед собой руки, разжать пальцы и поднести их друг к другу так, чтобы напротив большого пальца оказался большой, напротив указательного - указательный и так далее, но не касаться ими друг друга, то можно почувствовать, как между пальцами проходит слабый разряд, как от слабого тока в телефонной сети. Если кто-нибудь поместит между таким образом расположенными руками свою руку, то, возможно, через несколько секунд ощутит этот слабый разряд в виде покалывания или в виде тепла.

Повторяю: Джуна исцеляет не словом, не внушением, как это делают психотерапевты, гипнотизеры, будь то во сне или наяву.

Однако многие специалисты считали: как лечит Джуна - медицине известно давно: лечит она только функциональных больных и только внушением.

Что такое функциональная болезнь и чем она отличается от нефункциональной - каждый может прочесть в энциклопедии. Скажу только, что очень пренеприятная вещь - функциональная болезнь. У человека ничего не поражено, все вроде бы на месте, а он не видит или не слышит, не может ходить или испытывает бессилие и тому подобные неприятности. Бывает, больной так и умирает, не увидев свет, не услышав звук, хотя и считался всего лишь функционально больным, слепым или глухим.

Во время киносъемок фильма "Юность гения", где Джуна играла роль целительницы, режиссер пригласил на роли статистов инвалидов, проживавших в доме для престарелых в Самарканде. Джуна до начала съемок знакомилась с ними, "прослушивая" своими руками.

"Этот старик глухой", - сказала она, обращаясь к режиссеру. Поводила, как обычно, руками и вдруг заявила: "Подождите, он сейчас услышит!"

Режиссер прервал съемки. Наступила тягостная тишина. Джуна забыла о кино, о том, что пришла на съемочную площадку в нарядном платье времен Авиценны, и начала делать то, что всегда: пассы, массаж. Так прошло полчаса. Присутствующие устали от нервного напряжения. Режиссер первым не выдержал и вышел со съемочной площадки покурить. Вернулся и застал такую картину. Все застыли на местах, и в царившей тишине было слышно, как Джуна и старик разговаривают. Режиссер пожалел, что не снял эту сцену. Старик упал на колени, начал молиться, а потом благодарить Джуну. Этот случай - яркий пример того, как был излечен больной, страдавший, по-видимому, функциональной глухотой.

Не одного только глухого старика исцелила Джуна на моих глазах. Под наблюдением врачей возвращала слух глухим с диагнозом "неврит слухового нерва", пострадавшим от применения антибиотиков в детстве. Это не функциональные недуги... Все происходило в Москве не так, как на съемочной площадке. Требовались не минуты, как в Самарканде.

Проходили дни. После каждого сеанса делались аудиограммы. Вначале глухие ничего не слышали. Однако аудиограмма после первого же сеанса показывала: начался процесс выздоровления. Сначала он был заметен только приборам, фиксировался на графике: кривые начинали подниматься вверх на разлинованном листке, двигаясь из зоны практической глухоты в зону слышимости.

Наконец после семи-десяти сеансов глухой вздрагивал, когда возле уха раздавался звонок. Исцеленный смотрел на всех широко раскрытыми глазами, не веря ушам своим. Но Джуна наперед знала, что это случится, потому что берется она лечить только тех, у кого, как говорит, "цел нерв".

Несколько таких случаев, очевидцем которых я был весной 1983 года, будут описаны в этой книге.

Феномен этот должен быть разгадан и, если даже не будет понят до конца, должен служить людям. Служил же тысячи лет магнит до открытия электромагнетизма.

Как я уже говорил, задолго до того, как журналисты рассказали о Джуне, поэты описали ее в стихах.

Вот что 16 мая 1980 года написала московская поэтесса И. Панова:

Даже если оно без порока,
если истиной было всегда,
там, где знанье входило до срока,
с ним была неразлучна беда.
Сколько раз ему крылья ломали,
Не пускали в привычную быль,
и надолго о нем забывали,
отправляя в архивную пыль...
Так не признанным и оставалось
это знанье до лучшей поры,
где открытое вновь открывалось,
как далеких созвездий миры.
Сколько лет приносило бы радость,
сколько даром растраченных сил!
Не понять - это попросту слабость,
пострашней, если кто-то гасил
тот взволнованный свет, что не понят
и не принят в привычные дни.
Открыватели сказками кормят?
Так откуда ж земные огни?

За всем блеском и шумом, окружавшими Джуну в первые дни ее появления в Москве, поэтесса увидела, что прибыла она в столицу раньше, чем следовало бы, ей придется трудно. И, глядя на порхающие руки, с грустью думала, как бы не обломали и на этот раз такие дивные крылья...

Я входил в дверь, за которой находилась Джуна, в отличие от поэта без тени сомнения, мне казалось, что ее час пробил, коль скоро даже члены Академии наук СССР публично со страниц газет и журналов пишут об "экстрасенсах" (людях, обладающих экстрасенсорным, то есть сверхчувственным, восприятием).

В конференц-зале "Московской правды" А. Г. Спиркин говорил:

"Вот если бы здесь на сцене был такой сильный экстрасенс, как Джуна Давиташвили, то она бы дала вам энергию всем, и вы бы, подняв руки, почувствовали (подавляющее большинство, примерно девяносто пять процентов сидящих в зале) ее сильное биополе..."

Это было 2 июня 1980 года, напоминанием чему служит автограф Джуны с датой, оставленный ею на странице апрельского номера журнала "Литературная Грузия" за тот год, где опубликован очерк писателя Реваза Джапаридзе о ней под названием "Мистика или реальность?". Содержание очерка подводило читателя к однозначному ответу: феномен Джуны - реальность. В очерке описывались случаи излечения таких серьезных болезней, как простатит (воспаление предстательной железы), язва желудка, а также тремора рук и ног, то есть болезни Паркинсона, гипертония, бронхиальная астма, облитерирующий эндартерит и паралич нижних конечностей. Случаи описывались фантастические. Некий житель Тбилиси после паралича ног четыре месяца принимал общий массаж, физиотерапию, лекарства... Ничего не помогло. Попробовал иглотерапию - тот же результат. Получил инвалидность первой группы. "Безвыходность положения привела меня к Джуне Давиташвили, - писал пациент В. Г. Сучков. - После 30 сеансов впервые поднялся на собственные ноги и начал передвигаться с помощью костылей. Полностью утерянная чувствительность восстановилась до пяток. Каждый день приносит мне улучшение".

"Живое внимание, - заключал очерк писатель, - которым окружена Джуна Давиташвили со стороны медицинской общественности Тбилиси, заинтересованность, которую выказывает Министерство здравоохранения республики к ее экспериментам, - все это служит гарантией того, что очень скоро с одобрения вышестоящих инстанций в столице откроется лаборатория по исследованию проблем биоэлектроники".

Однако автор проявил, и теперь это очевидно, излишний оптимизм, выдав желаемое за действительное: никто не спешил создавать лабораторию по изучению феномена на деле. Минздрав республики сформировал комиссию, и эта комиссия дала заключение, что никакой Джуна не феномен, а наблюдаемые случаи исцеления объясняются внушением. В конечном итоге она, взяв на руки сына, все бросила дома и приехала искать счастья в Москву.

Первым делом направилась в лабораторию, которой руководил А. Г. Спиркин. Начались встречи в редакциях журналов. Одна из них завершилась тем, что в мартовском номере популярного журнала "Техника - молодежи" за 1980 год появилась статья А. Г. Спиркина "Познавая психобиофизическую реальность". Именно в ней подробно говорил он о наличии некоего биополя, понятие о котором было впервые введено в науку известным советским биологом А. Г. Гурвичем, опубликовавшим в 1944 году монографию "Теория биологического поля". Этим биополем и объяснялось воздействие феноменов, в частности, на больных. Им же, биополем, объяснялся феномен Джуны.

Она говорила журналистам:

- Когда я провожу рукой вдоль человеческого тела, мои пальцы начинают испытывать самые разные ощущения. То вдруг начинается покалывание, то чувство тепла, то холод... Так, например, раковая опухоль вызывает резкое ощущение холода в руке.

На глазах корреспондента Джуна залечила незаживающую язву.

"Сняты бинты. Черный круг на коже, в центре которого углубление, слегка увлажненное", - писал очевидец. "Сейчас я сделаю несколько движений, рана подсохнет, потом сквозь подсохшую корочку начнет сочиться кровь, а потом все затянется", - заявляет Джуна. Она начинает водить по коже вдоль черного пятна пальцами левой руки. Все происходит так, как она говорила. Подсыхает рана. Засохшая корочка. Вот она покраснела. Проступили мельчайшие капельки крови. "Все! Я думаю, - говорит Джуна, - нужен еще один сеанс, после чего можно будет сказать, что излечение произошло".

В печати также упомянули эпизоды, где Джуна излечила язву, причем всего за 15 минут.

Итак, проинформированный о "чудесах" Джуны, я вошел в дверь квартиры, предоставленной в ее распоряжение. Квартира находилась на верхнем этаже многоэтажного дома. По его лестнице, начиная от подъезда, вдоль стен на ступеньках и площадках стояли люди. Сюда привел меня энтузиаст парапсихологии Эдуард Наумов.

Зашел я в обычную московскую квартиру. Большая смежная комната, заставленная по стенам мебелью, увешанная сувенирами, привезенными из зарубежных поездок (сомбреро, африканские маски и тому подобное), являлась приемной Джуны. Здесь я ее впервые увидел. Стройная, выше среднего роста, похожая, как мне показалось, на цыганку молодая женщина, необычно подвижная и темпераментная, была вся заряжена жизненной силой. В одно и то же время Джуна разглядывала всех, кто входил порой без особого приглашения, переговаривалась с домашними - родственниками и знакомыми, помогавшими ей по хозяйству и в уходе за маленьким сыном, поднимала трубку часто звонившего телефона, вела бурные переговоры на русском, грузинском и ассирийском языках и в то же время помахивала руками над головой, плечами, грудью, животом, ногами тех, кто стоял перед ней. Иногда она сажала страждующего в кресло, если это ей почему-то требовалось. Процедура продолжалась недолго, всего несколько минут: кому доставалось полторы, кому две и три минуты, кому больше. Но все вершилось довольно быстро - люди входили и уходили, не особенно задерживаясь.

В числе тех, кто заполнял квартиру, я начал различать знакомые лица, виденные до этого на экране телевизора. Прошел в дверь, ни на кого не глядя, известный писатель, начавший творческий путь с благословения Максима Горького. Появился молчаливый композитор, чьи песни пела вся страна. Вошел широкоплечий эстрадный певец, увидел я и других столь же популярных людей.

Джуна всем уделяла одинаковое внимание, а порой, как это случилось с эстрадным певцом, вообще никакого внимания не уделяла. Видимое исключение составляли, пожалуй, только двое - артист Аркадий Райкин и поэт Роберт Рождественский. С ними она удалялась в маленькую изолированную комнату и проводила сеанс более длительный.

Вот в эту маленькую комнату пригласила она и меня после долгого ожидания. Впрочем, я не спешил, осваивался с необычайной обстановкой.

В тот день со мной пришла к Джуне знакомая мне журналистка К., женщина средних лет. Но с иной целью, чем я. Не писать. К. упросила Джуну подиагностировать. Джуна встала перед К. и, глядя на больную, не поднимая рук, словно начала читать:

- Хронический холецестит. Беспокоит давно. Часто тошнит. Шейный позвонок забит солями. Гинекология в порядке. Нарушение нервной вегетативной системы. В целом здорова. Предрасположения к раковым опухолям нет.

Моя знакомая стояла онемев.

Довольная произведенным эффектом, Джуна пояснила:

- Это я диагностировала общее состояние. Но могу каждый орган в отдельности проверить. И глаза, и уши...

Тишина длилась недолго.

- Дайте мне кафедру и институт. Я хочу раскрыть медикам глаза, - заговорила она вдруг с яростью, обращаясь к нам, журналистам. Так я впервые услышал и увидел Джуну в роли проповедника, хотя честно говоря не придал тогда особого значения ее словам. Лечить и диагностировать - это я считал возможным. Но дать кафедру и институт?!

Спустя семь дней после первого стихотворения, посвященного Джуне, поэт И. Панова написала новые стихи, поддавшись страстному желанию своей героини передать людям свой дар.

Один человек научился летать, 
и было ему удивительно просто, 
ну, скажем, рукою до тучи достать, 
хоть был он не очень высокого роста. 
Он сам не гадал, отчего, почему, 
летал - вот и все. Но гадали другие, 
за что от рожденья достались ему 
высокого неба поля голубые. 
А он улыбался: "Я вас научу. 
Хотите летать? Я открою секреты. 
Вы только поймите, что я не шучу, 
поверьте в себя - и сумеете это". 
Но люди смотрели, как быстро с земли 
он вверх поднимался свободно и смело, 
да только поверить в себя не могли. 
Выходит, и это - нелегкое дело!..

У меня Джуна вызывала иные чувства. Мне в глаза тогда бросилось иное: отсутствие порядка, шум и неразбериха, бесконечные телефонные звонки, хлопанье дверей - все то, что так не подходит к таинству исцеления.

Было поэтому так неожиданным вдруг оказаться в комнате вдвоем, где никто не шумел, не смотрел на Джуну умоляющими глазами в ожидании, пока не начнет священнодействовать руками-крыльями.

Часа два мы смогли поговорить без помех. Меня интересовали подробности ее жизни, волновал вопрос, видит ли она действительно так называемую ауру - свечение над головами людей, о котором писал А. Г. Спиркин? Главное - хотелось на себе испытать способности Джуны, хотелось, чтобы она продиагностировала, дала почувствовать свой дар.

Всему, что она говорила, я мог верить и не верить, доказательств никаких не было - все могло показаться. Но когда Джуна, посмотрев мне в глаза, сказала, что один мой глаз, правый, "сигналит" ей слабее левого, я потерял покой. Увидеть это невозможно, мои родственники и знакомые не замечают никогда моего недостатка зрения. Диагноз - врожденный астигматизм, зрение на правый глаз - 0,1, хотя повторяю, увидеть, что глаз плох - невозможно. Окулисты устанавливают болезнь, только заглянув в глаз через увеличительное стекло.

От Джуны я, не теряя времени, пришел домой и на одном дыхании написал репортаж, воспользовавшись тем, что домашние находились в это время в Карпатах, в санатории, где моя одиннадцатилетняя тогда дочь принимала курс лечения после перенесенной тяжелейшей желтухи. У нее увеличилась, как это обычно бывает после этой болезни, печень.

Репортаж я спрятал в письменный стол, а на следующий день, встретив жену и ребенка, не дав им передохнуть с дороги, повез к Джуне, не предупреждая ее о моем визите. Впрочем, она не удивилась. Ничего не спрашивая, усадила перед собой на диван жену и дочь и сначала поведала о медицинских проблемах жены, а потом, протянув руку к дочери, сразу сказала о главном:

- У нее увеличена печень, она недавно перенесла желтуху, ей внесли инфекцию.

Это действительно было именно так - внесли инфекцию во время прививки в школе, где желтухой заболело сразу несколько одноклассников. Кроме того, Джуна заметила, что у дочки болит горло, она простужена: тоже оказалось сущей правдой - тонзиллит не давал нам покоя.

Джуна протянула руку к печени. Ребенок мой, не дожидаясь вопроса, сказал, что почувствовал тепло. От Джуны жена поехала в поликлинику, где терапевт подтвердил: да, печень увеличена, несмотря на то что почти месяц проводился курс лечения в специализированном санатории.

Таким образом, вместе с ребенком я начал каждый день наносить визиты Джуне. Где-то на шестой или седьмой день она, как это обычно делает, когда довольна результатом, глубоко вздохнула и коротко сказала: "Все, теперь у нее норма. Через месяц повторим курс для профилактики". Опять мы поехали в детскую поликлинику, к терапевту, и тот подтвердил: печень вошла в норму, сказался, по-видимому, результат лечения в Карпатах.

Вот тогда я впервые понял, что врачам доказать воздействие Джуны будет очень трудно. Действительно, эффект лечения на курорте мог сказаться не сразу, наконец, случается, печень и сама под влиянием защитных сил организма справляется с недугом.

Жена во время посещений Джуны лечила отложение солей, доставлявшее ей месяцами неприятные ощущения. На седьмой день боль в затылке исчезла, она даже не заметила, как это произошло, забыла, что собиралась днем ехать к Джуне. И не поехала. А я зачастил.

Джуна начинала работу довольно поздно, после полудня. К тому времени квартира набивалась людьми. Приняв всех, наскоро перекусив, уносилась в очередную поликлинику. Я беседовал с людьми и узнавал разные удивительные истории. Большинство их никому не известны, потому что Джуна никаких записей не ведет. Некоторые благодарные люди оставляли ей свои, как она говорила, отзывы. Их накопилось к моему приходу несколько десятков. Она со всех сняла копии и сброшюровала отзывы в книгу, которая хранится теперь у меня. Эта книга могла бы быть издана как интереснейший документ в истории целительства методом наложения рук. Кроме отзывов есть на страницах книги рентгеноснимки, кардиограммы, результаты онкологических наблюдений, фотографии, сделанные с экрана термовизора, одним словом - объективные показания.

Эффект Джуны лучше всего проявлялся на детях, страдавших косоглазием. К ней приносили на руках младенцев с этим врожденным недугом. Как рассказывали родители, эту болезнь обычно начинают лечить, когда дети подрастают, процесс лечения при этом длительный. На моих глазах к Джуне поднесли младенца, и она, не прикасаясь руками к его глазкам, как бы поглаживала розовое личико. Не минуты, а секунды длилось воздействие. Я застал молодую пару, которая принесла Джуне младенца последний, седьмой по счету, раз. Счастливая мать дала мне полюбоваться глазами младенца, ставшими как у всех здоровых детей. Таких случаев я наблюдал несколько. Именно они рассеяли тогда мои последние сомнения. Эффект от лечения руками Джуны был налицо. Дети, как известно, в младенческом возрасте не поддаются гипнозу и внушению. И подобное воздействие на глаза вообще исключается. Само собой косоглазие, увы, не лечится. В возрасте нескольких месяцев его даже не лечат. Вот и выходит, что ничем другим, кроме как воздействием Джуны, объяснить исцеление нельзя.

Раскроем Книгу отзывов.

Кто из врачей отважился первым впустить Джуну в "святая святых" - поликлинику, кто позволил ей надеть белый халат?

Пионером оказалась районная поликлиника № 112 Краснопресненского района. В короткой справке, подписанной кандидатом медицинских наук К. П. Левченко, заместителем главного врача по лечебной части, сказано, что с 5 по 12 мая 1980 года Джуна лечила 11 больных, страдавших неврологическим остеохондрозом позвоночника, острыми плекситами и радикулитами. Цитирую:

"Отмечен выраженный эффект применяемого метода: снятие болевого синдрома наступает после первого сеанса (во всех 11 случаях), у ряда больных (7 человек) излечение наступило через стадию обострения на 2-3-й день".

И вывод:

"Применяемый Е. Ю. Давиташвили метод представляет большой теоретический и практический интерес и заслуживает широкого внедрения в медицинскую практику".

В Москве, как и в Тбилиси, Джуна нашла лечебницы, где смогла получить поддержку практических врачей, - для них в первую очередь важен факт исцеления.

Но врачи-ученые, которые должны были все, о чем здесь идет речь, объяснить, создать условия для исследований, не спешили... Более того, с каждым днем начало нарастать их противодействие.

Но Джуна к этому времени была закаленным бойцом, и хотя тяжело переживала каждый недружелюбный взгляд, слово, с каждым днем работала все больше.

Вслед за районной поликлиникой она появилась в поликлинике Госплана СССР. Первый раз работала неделю, начиная с 20 мая. Второй раз провела в этих стенах почти месяц - с 16 июня по 14 июля, как раз в тот период, когда состоялось наше знакомство.

Джуна жила надеждой, что вот-вот выйдет отчет о встрече с ней в редакции "Огонька", где выступала среди других главный врач поликлиники Госплана Ирина Чекмачева, подписавшая два отзыва. В этой поликлинике попутно с лечением проводили "региональную реографию на аппарате Галимо с реографическими индикаторными блоками до сеанса лечения и после". То есть занялись наукой. Прибор показал, что увеличивается кровенаполнение периферических тканей, уменьшается емкость венозных сосудов и повышается тонус магистральных сосудов. Во время лечения остеохондрозов, радикулитов проходили и сопутствующие заболевания. У кого исчезала хроническая головная боль, у кого застарелая изжога или бессонница, приступы удушья...

Вывод, сделанный главным врачом поликлиники И. П. Чекмачевой, был такой же, как и в поликлинике № 112, - метод Джуны требует изучения и внедрения. Научные исследования в поликлинике проводила сотрудница лаборатории функциональной диагностики ЦИТО - Центрального научно-исследовательского института травматологии и ортопедии - Т. А. Николаева, сделавшая тогда 43 записи с помощью аппаратуры. Пространный отчет, подписанный Т. А. Николаевой 22 июля 1980 года, наполнен информацией, содержащей множество терминов и цифр, и малопонятен неспециалисту, но он полностью подтверждает вывод, сделанный врачами двух поликлиник.

Всю эту информацию я внимательно изучил, но включать в репортаж не стал, решил приберечь как аргументы в той борьбе, которая, предчувствовал, начнется. Принес написанное в "Комсомольскую правду", газету с многомиллионным тиражом, уже не раз выступавшую в защиту новых методов медицины.

В редакции, конечно, слышали о Джуне; она успела побывать в гостях во многих газетах и журналах, в клубах. Здесь она еще не показывалась. Репортаж "Феномен по имени Джуна" был быстро набран.

Единственное, о чем меня попросили, - сопроводить описание комментарием крупного ученого, который подтвердил бы реальность описываемых фактов и как-то их объяснил. Сразу на ум пришло имя А. Г. Спиркина. Но к тому времени он уже успел выступить во многих редакциях, и мои знакомые из мира науки стали поговаривать, мол, занялся философ не своим делом. Но не это меня остановило. А. Г. Спиркин - известный философ. Мне же хотелось получить поддержку физика.

К тому времени академика Р. В. Хохлова, к сожалению, не было в живых. Не стало и профессора В. Н. Пушкина, успевшего дать Джуне чуть ли не первым письменный отзыв. 23 февраля 1978 года Вениамин Пушкин подписал письмо, озаглавленное "Представителям общественных, медицинских и научных организаций г. Тбилиси", подтвердив, что "исследования показали наличие у Е. Ю. Давиташвили способностей, которые могут быть охарактеризованы как психоэнергетические". Эти способности, как писал В. Н. Пушкин, проявлялись в диагностировании состояния внутренних органов и систем, а также в восстановлении регуляции нарушенных функций. Джуна была им исследована в лаборатории эвристики НИИ общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР. "И в этой связи, - заключил профессор, - убедительная просьба оказывать всяческое содействие целительской деятельности Е. Ю. Давиташвили, поскольку материалы, полученные в ходе этой деятельности, имеют большое научное значение". И подпись: "Доктор психологических наук, профессор В. Н. Пушкин".

Итак, кто бы мог взять на себя смелость поддержать публикацию?

И тут я вспомнил: академик Ю. Б. Кобзарев выступал однажды на страницах "Техники - молодежи" и рассказал о Розе Кулешовой, обладавшей эффектом так называемого "кожного зрения". Меня поразили слова академика, где он прямо говорил, что ученый, который не может отличить факт от вымысла, не может считать себя ученым в том случае, когда ему предоставляется полная возможность для проверки факта.

Вот поэтому я и обратился к Юрию Борисовичу Кобзареву с просьбой прочесть подготовленную публикацию. Академик благожелательно выслушал меня. Я отрекомендовался, сказав, что однажды писал о Кулагиной, и этим, сам того не подразумевая, все ему прояснил. Дело в том, что академик за два года до моего звонка видел телекинез в ее исполнении. Ученый не стал откладывать дело в долгий ящик, а пригласил к себе во всем известный в Москве "дом на набережной", у Большого Каменного моста.

Просторная квартира была во всех углах заставлена какими-то радиоприборами, похожими на те, что видел я когда-то в школьном физическом кабинете. Показал Юрий Борисович мне хитроумный приборчик, им самим сделанный, на котором он собирался еще раз проверить способности Н. С. Кулагиной. Их он, не колеблясь, считал феноменальными. Ее принимал не раз в этой квартире, где она ему демонстрировала передвижение тех же самых предметов, которые передвигала и на моих глазах. Джуну академик Ю. Б. Кобзарев не видел, но целительство ему давно было знакомо, поэтому он согласился помочь. Так редакция газеты получила за подписью Ю. Б. Кобзарева, по сути, статью где не только шла речь о "наложении рук", но и рассказывалось о телекинезе, причем впервые сообщалось: обнаружено оптическое свечение и ультразвуковые волны, исходящие от рук.

Привез я в редакцию долгожданную статью академика, однако надежда на мою публикацию стала слабеть. Хотя Джуна и ездила каждый день в поликлинику, визиты эти свершались неофициально, точнее, тайно от Минздрава СССР. Официальное отношение к ней публично никто не высказывал. Я решил заручиться поддержкой одного из руководителей здравоохранения - действительного члена двух академий - АН СССР и АМН СССР.

С академиком двух академий я до этого встречался, проводил у него в кабинете встречу с журналистами, поэтому надеялся, что он внимательно отнесется к моим словам. А просьба была одна - провести официальные испытания способностей Джуны. Еще, мечтал я, хорошо бы провести эксперимент по заживлению язвы, описанный в печати.

Едва начал говорить, как академик остановил меня:

- Все это абсурд - распутинщина. Джуна - это Распутин в юбке. У нее нет диплома, все, что окончила, - курсы массажистов. Комиссия Минздрава Грузии разобралась во всем.

- Но она, едва взглянув на мою дочь, установила, что у нее увеличена печень!

- И я могу по лицу установить диагноз...

- Я свидетель, как на моих глазах...

- А мы вас привлечем к ответственности за лжесвидетельство, - не дав закончить, обрезал дважды академик. - И Джуну нужно судить за шарлатанство.

- Прежде чем судить, может быть, следует изучить?

- Вы нас тянете в прошлое, в мракобесие. Могу ли я встретиться с ней - ведь она тотчас же будет говорить, что и меня вылечила.

- При чем тут разговоры. Ведь есть отчеты врачей.

Меня уже никто не слушал. Трубка была брошена.

Да, предстояла борьба. И помочь делу, в этом я больше не сомневался, должно было выступление "Комсомольской правды", известной публикациями в защиту доктора А. Илизарова, доктора С. Федорова. Долгие годы им не удавалось доказать свою правоту руководителям - Министерству здравоохранения СССР и Академии медицинских наук, которые теперь не хотели заниматься изучением феномена целительства.

Время, я понимал, работало на Джуну. С каждым днем у нее появлялось все больше сторонников, убедившихся на себе в силе ее дара. Росло и число ее недругов.

Стояло жаркое лето Московской Олимпиады. Я ездил к Джуне по свободной от машин олимпийской трассе - Ленинградскому проспекту. В эти дни побывал у нее знаменитый певец и поэт Владимир Высоцкий.

Выглядел артист плохо - разбитым и тяжело больным.

Песни о Джуне он не успел сочинить. Вскоре его не стало.

Будучи у Джуны, Владимир Высоцкий, возможно, вспомнил свою знаменитую песню о Кассандре, где есть такие прекрасные слова:

Без умолку безумная девица
Кричала: "Ясно вижу Трою павшей в прах!" 
Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, 
Во все века сжигали люди на кострах.

Да, Джуна чем-то походила на Кассандру, которой никто не верил. Всех, кто только приходил к ней домой, как завороженная, она заклинала:

- Пусть дадут мне врачей, я им все покажу. Это каждый сможет! Это же добавление к медицине, профилактика организма. Красный крест в доме! Мать будет исцелять дитя. Жена мужа...

В эти минуты Джуна выглядела одухотворенной. Натура она артистическая. Крупные глаза светятся. Лицо способно принимать множество выражений. На фотографиях - всегда разная. Глядя на них, может показаться, что это не одна и та же женщина. Не случайно Джуна снималась в кино...

Со многими артистами она познакомилась. Но особые отношения сложились с Аркадием Райкиным. К моменту знакомства с Джуной он стал инвалидом. Ходил на костылях. В квартиру на улице Усиевича поднялся с большим трудом, без посторонней помощи передвигаться не мог.

На моих глазах с ним произошла метаморфоза.

"После первого сеанса, - пишет А. И. Райкин, - почувствовал себя значительно легче. После первого же сеанса! А сеанс продолжался не более 15-20 минут. Я просто не узнавал себя, своего тела. У меня появилось отличное самочувствие. Раньше боль в сердце не покидала меня, а тут исчезла. Я перестал чувствовать сердце... И с каждым сеансом я чувствовал себя лучше и лучше. Джуна провела 13 сеансов. И меня, человека, который выходил из санатория на костылях, не узнать. К сожалению, врачи не смогли мне так помочь... Я благословляю ее. Это прекрасный целитель. То, что она делает, это удивительно".

Это выдержки из отзыва, который подписал Аркадий Райкин. До встречи с Джуной он полагал, что работать больше на сцене не сможет. Как многие знают, вскоре А. И. Райкин опять появился на эстраде. Более того, занялся созданием театра в Москве. И мнения своего о ней он не изменил до кончины. Много красивых слов о Джуне написал Расул Гамзатов: "Когда пришел к вам, я был похож на подстрочник стиха, где не хватало рифмы, ритма, где была разрушена гармония, красота и мелодия песенных слов. От вас я ушел, как оригинальный перевод. Вы вернули мне живую душу поэзии и избавили от скованности..."

Скептик, читая строки А. Райкина и Р. Гамзатова, скажет, что такие впечатлительные люди, как артисты и писатели, легко поддаются внушению. Сам Аркадий Райкин, как бы предвидя такую реакцию, утверждает: "Она не занимается гипнозом, а воздействует на биополе больного своим биополем".

Хотя жила Джуна на чужой квартире, страшно уставала - хмурой и подавленной я ее не видел. Лучше всех, по-моему, нарисовал портрет Джуны Роберт Рождественский:

У Джуны целебные руки, -
Ей свойство такое дано, 
Хотя, по законам науки, 
Подобного быть не должно... 
Как черный взлетающий лебедь, 
Невидимой силы полна, 
Протяжными пальцами лепит 
Чужое здоровье она. 
Себя величаво швыряет 
И руки вздымает светло. 
Как будто стекло протирает, 
Покрытое болью стекло... 
Не верю! Застыли мгновенья. 
Не верю! Распахнута дверь. 
Но боль пропадает... Не верю! 
Ну что ж, если можешь, не верь!

Нахохлены Джунины плечи,
Топорщится звездная нить
Не верить - и проще и легче,
Чем вдуматься и объяснить...
А что, если эта способность,
А что, если эта рука
Природой как сущность и совесть
Протянута нам сквозь века?..
Врачует усталая Джуна,
Ладонью в пространстве скользит...
В квартире и тесно и шумно.
За окнами день голосит.
Деревья листву обретают,
Костры на бульварах горят...
А Джунины руки витают
И ведают то, что творят.

Эти стихи ни одна редакция журнала не печатала. Публикация моя также не появлялась. Спустя месяц мне сообщили долгожданную весть, что скоро, возможно, все "пройдет". Джуна жила за городом у знакомых. Квартиру у метро "Аэропорт" ей пришлось освободить, другой пока не было.

На следующий день я проснулся от раннего телефонного звонка: в трубке раздавался ликующий голос Эдуарда Наумова. Значит, состоялось то, во что я уже перестал верить.

16 августа 1980 года Джуна стала знаменитой.

Поскольку это выступление газеты сыграло большую роль в последующих событиях, хочу привести его основные фрагменты с некоторыми комментариями.

На прогулку в биополе?

"В отличие от знахарей она не находится в конфликте с официальной медициной, а, наоборот, живет в полной гармонии с нею: закончила медицинское училище. (Здесь допущено со слов Джуны явное преувеличение; она, как потом я установил, окончила курсы массажистов и "народный университет здоровья".) Поэтому не выдумывает доморощенных терминов, говорит на том же языке, что и любой медик. И сама лечится, как все, - редко, но обращается к врачам, скажем, когда болят зубы.

Естественно, что маленькая девочка, родившаяся на Кубани (она из семьи ассирийцев, переселившихся в эти края), как все ее сверстники, ходила в русскую школу, играла с мальчишками и девчонками, любила математику и физику, читала научную фантастику. Но родители стали замечать за ней некоторые странности: она видела над всеми цветами, над всеми деревьями радужное свечение, ореол. Ей слышался не только шум листьев на ветру, но и другие звуки, точно каждое дерево было оркестром, а цветок - певцом. И над людьми она видела сияние. Когда в зале собирается много народу, ей кажется, что над толпой висит радуга. Если взглянуть на снимок Джуны, сделанный обычным фотоаппаратом на черно-белой пленке, то видишь, как руки излучают свет, а над головой тоже свечение. (Снимок этот сделал фотокорреспондент журнала "Огонек" Эдуард Этингер. Фото не публиковалось. Проявив в лаборатории пленку и отпечатав снимок, он неожиданно увидел на нем интенсивное свечение над головой и над пальцами рук Джуны. Она подняла их и энергичным жестом как бы отгоняла от себя фотографа, сделавшего в тот день много ее снимков. Но только на одном из них в последний момент зафиксировано свечение. Как мне рассказывал Эдуард Этингер, увидев столь необычное, он поспешил к Джуне, зарядив аппарат цветной пленкой, в надежде, что удастся еще раз получить уникальный снимок: ему хотелось зафиксировать ауру в цвете. Но такой снимок ему сделать не удалось. По-видимому, выброс энергии происходит не постоянно, а только в минуты сильного нервного напряжения. У Джуны есть несколько черно-белых фотографий, где также удалось случайно заснять свечение над головой и от ладоней.)

У меня нет в руках фотоаппарата, чтобы сделать еще один такой снимок, только ручка и блокнот. Но есть в комнате, где мы беседуем, много цветов, самых красивых и прекрасных, которые приносят ей в знак благодарности. Встав с дивана, где, как ребенок, удобно устроилась, подходит к букету роз и говорит:

- Вы чувствуете: они сейчас не пахнут. Действительно, запаха нет, хотя букет огромный.

- А вот теперь смотрите...

Джуна, склонившись над розами, стала делать руками движения, похожие на те, что производят гипнотизеры, - пассы, как будто гладя цветы.

Хотите верьте, хотите нет. Сначала начал струиться запах роз, точно Джуна открыла флакон духов. Потом то на одном цветке, то на другом чуть-чуть, но заметно стали расходиться лепестки, словно они раскрывали тесно сжатые уста...

(Эпизод с цветами, поскольку речь в нем шла не о лечении болезней, казался мне наиболее безвредным, поэтому я уделил ему такое внимание, хотя мог уже тогда рассказать о случаях излечения многих болезней, удостоверяемых справками врачей. В дальнейшем Джуна не демонстрировала при мне свою власть над цветами, хотя ими уставлены комнаты ее квартиры. Их приносят ей, как и прежде, каждый день.)

Довольная произведенным эффектом, Джуна заняла опять привычную позу в углу дивана и поставила перед собой пустую картонную коробку из-под сигарет. Положила на нее длинные пальцы и... приподняла коробку.

- Попробуйте, должно получиться, я вижу у вас сильное биологическое поле, - предлагает она мне. Попробовал, но, конечно, не вышло. От волнения пальцы вспотели, пачка на мгновение прилипла. Но у Джуны пальцы сухие-сухие. И коробок поднимался высоко - на метр...

Как человек, много лет занимающийся своим делом, Джуна имеет свой взгляд на "биологическое поле", которое есть у всех, но у нее оно сильнее. И это поле, вступая в контакт с полем больного, усиливает его, приносит исцеление от некоторых недугов.

Джуна одно время работала в больнице массажисткой, но не массировала, как обычно, а только касалась руками больного.

Она много читала и художественных произведений, и философских. Особенно ей нравятся сочинения о бесконечности природы и материи, ей хочется написать на эту тему. Но где взять время? В Москве даже в Большой не успевает сходить. Живопись и музыку Джуна воспринимает страстно. Любит Шопена и Баха, подолгу может стоять у полотен больших мастеров, при этом так вживается в картину, что ей кажется, будто она находится среди изображенных лиц, подмечает мельчайшие детали их одежды, характера. Кажется ей, что она знает их давно и может рассказать о них многое. Да, любит стихи Пушкина и Есенина. "Витязя в тигровой шкуре" перечитывает ежегодно по нескольку раз.

И наконец, если говорить по-государственному - а только так и можно говорить, когда речь заходит о таких уникальных явлениях, как Джуна, - нужно создать современный специализированный научный центр, где бы всесторонне занимались изучением биополя, которое генерируют пока только немногие. Ведь поскольку это поле есть в природе, его, наверное, можно смоделировать искусственным путем... А тогда мы получим долгожданное "лекарство" для всех".

Статья заканчивалась комментарием академика АН СССР Ю. Кобзарева:

"Меня спрашивают: "Может ли быть в жизни такое, о чем рассказывает Лев Колодный, не показалось ли ему все это?"

Отвечу сразу и однозначно: "Да, подобные явления - факт, реальность, не мистика".

Во все времена существовали люди, занимавшиеся целительством с помощью наложения или приближения рук. Есть такие люди и в наши дни. Е. Ю. Давиташвили (Джуна) - одна из них. Явления, имеющие место при воздействии "целителя" на больной организм, почти совершенно не изучены, но обычно думают, что при этом все сводится к воздействию на психику больного. Действительно, внушением, гипнозом можно достичь многого.

Говоря "внушение", "гипноз", мы, в сущности, еще ничего не объясняем, а прячемся за слова. Объяснением могла бы служить лишь развернутая картина процессов в организме человека, подвергаемого внушению. Такое объяснение - дело нейрофизиологов, медиков. Я далек от этих областей науки и сказать что-либо об успехах, достигнутых на путях такого объяснения целительства, не могу.

Меня интересует другое. Ленинградка Н. С. Кулагина знаменита главным образом своей способностью вызывать движение легких предметов приближением к ним своих рук (телекинез). Удалось установить, что и при целительстве, и при телекинезе руки Н. С. Кулагиной генерируют акустические импульсы. Эти импульсы могут восприниматься на слух и регистрироваться звукозаписывающей аппаратурой. Известны еще два целителя, излучающие подобные импульсы. Некоторые из них, в том числе и Кулагина, излучают и электромагнитные волны оптического диапазона. Их можно увидеть глазами и зарегистрировать фотоэлектронной аппаратурой или на фотопленке. Эти факты заставляют предполагать, что лечение обеспечивается не только или даже не столько воздействием на организм через психику, сколько прямым физическим воздействием. Воздействием своего излучения на кожу человека Кулагина может вызвать ожог, сила которого определяется длительностью воздействия. Можно думать, что прекращение кровотечения, заживление ран и язв, осуществляемые целителями, происходят также в основном за счет генерируемых ими физических полей.

Об этих полях и о роли, которую они играют в жизни, и в частности в экстраординарных психофизических явлениях, мы до сих пор почти ничего не знаем. Важность исследования этих людей, излучения механизма их генерации и механизма воздействия на организм вряд ли можно переоценить. Эти исследования, безусловно, откроют новые горизонты в ряде областей науки о живом, в первую очередь в медицине".

Через несколько дней после этой публикации в Голубом зале газеты "Комсомольская правда", где по традиции проходят встречи с почетными гостями, состоялась встреча Джуны с редакцией. То был ее триумф, счастливый день в ее жизни, за который ей вскоре пришлось расплачиваться.

Говорила она в напряженной тишине. Я впервые слышал, как она выступает перед большой аудиторией. Хотя по-русски изъясняется с акцентом, ведь жила в детстве в селе, где говорят на ассирийском языке, шероховатости речи придают ее словам особую прелесть.

Самым интересным показался мне рассказ о том, как пришлось доказывать свою силу в операционной. Ей предложили приостановить кровотечение, зарубцевать шов. От исхода этого воздействия зависела тогда судьба Джуны. Она очень волновалась, когда рассказывала об этом случае. Есть, кстати, документ, удостоверяющий реальность этого эпизода. Подписал его заслуженный врач Грузинской ССР, кандидат медицинских наук, акушер и гинеколог Тбилисской клинической железнодорожной больницы имени академика Пипия С. М. Шамликашвили. Цитирую:

"... Джуну пригласили присутствовать при операции по поводу удаления фибромиомы матки в гинекологическом отделении нашей больницы. После ушивания брюшины и апоневроза к больной подошла Джуна и пассами, не прикасаясь к ране, приступила к затягиванию разреза оперированной. Эпителизация раны наступила через пятнадцать минут, образовался ровный косметический рубец. Послеоперационный период прошел без осложнений.

Больная выписалась на десятый день в хорошем состоянии.

К очень большому сожалению, данный случай не был зафиксирован кинокамерой".

Могу успокоить уважаемого врача. Этот документальный фильм все равно бы не переубедил его коллег, да и вряд ли бы его стали демонстрировать.

В этом же отчете рассказывается, что по методике Джуны в больнице был проведен большой объем экспериментов с группами больных с различными заболеваниями, подвергавшихся воздействию Джуны, и с контрольными группами больных с теми же диагнозами, но принимающими лечение без вмешательства Джуны.

"Результаты оказались ошеломляюще впечатлительны (сохраняю выражение документа. - Л. К.). Но сила инерции, скептицизм и психологический барьер были настолько сильны среди медиков в то время, что они отказались воспринимать очевидные результаты вмешательства в ход болезни".

Вот о таких фактах Джуна могла поведать в Голубом зале, щедро одаривая всех автографами и фотографиями, как заправская кинозвезда.

А через несколько дней счастливую Джуну, которой казалось, что вот-вот сбудется ее мечта и она сможет открыто работать с врачами, ожидало очередное испытание.

27 августа в "Литературной газете" был опубликован материал из Тбилиси о Джуне. Публикация была с размахом - почти на полосу. Тысяча газетных строк. В свое время подобное сообщалось о Розе Кулешовой, Нинели Кулагиной. Они объявлялись лжефеноменами. Дошла очередь и до Джуны. И эта тысяча строк доказывала: никакого феномена нет. Есть "околомедицинский миф".

Как же так? Ведь Джуна работала в тбилисской больнице под наблюдением врачей, как же заключение доктора-акушера?

"Живет в Тбилиси Евгения Давиташвили, или, как ее называют, Джуна, которая, как утверждают, способна, даже не вступая в прямой контакт с человеком, одними только движениями рук определить, здоров он или болен и чем именно. Более того, некоторые уверяют, что она не только диагностирует болезнь, но и излечивает ее; называются имена людей, исцеленных ею от радикулита и гипертонии, паркинсонизма и простатита, головных болей и язвы..."

В таком тоне начинался сенсационный материал о Джуне в "Литературной газете" под названием "Вокруг таинственного "феномена".

Никому из тех, кто готовил эту "сенсацию", не захотелось даже взглянуть на Джуну, посмотреть, что и как она делает. Любопытно, что факты исцеления ею больных не опровергались, не оспаривались, но выдавались за обычный эффект внушения.

Профессор Л. Чарквиани, онколог, провел эксперимент в республиканском онкологическом центре в Тбилиси. В нем участвовало семь больных женщин, страдающих эрозией. С каждой из них Джуна провела пятнадцать-двадцать сеансов. И как доложил в газете профессор: "Все мы пришли к выводу, что объективных показаний улучшения состояния больных не зафиксировано, хотя у некоторых из них и наблюдалась тенденция к зарубцеванию пораженных тканей. Но это результат не воздействия Джуны, а хорошего ухода и личной гигиены". На естественный, само собой напрашивающийся вопрос: "Был ли поставлен контрольный опыт?" - последовал ответ: "Необходимости в этом комиссия не нашла!"

Вот так комиссия, вот так ученые, которые сочли возможным обойтись без контрольного эксперимента! Представители академической медицины нарушили элементарные условия любого опыта. В отличие от них это сделали в обычной больнице Тбилиси, где работала Джуна. Там, как мы помним, подбирали группы контрольных больных. Но результат лечения в этой больнице не был принят во внимание комиссией Минздрава республики, проводившей "опыт" в онкологическом центре.

И вот на основе такого "опыта" делался столь категорический вывод - "околомедицинский миф".

Опровергали и заживление за 15 минут трофической язвы. Оказывается, "этот факт основан на способности атмосферного воздуха стимулировать испарение экссудата с поверхностей, в том числе с поверхностей язвы". А происходит это при определенных условиях - влажности и температуре окружающей среды, причем хирурги, как сообщалось, постоянно наблюдают подобные самозаживления язв.

Так перечеркивалась работа Джуны. Но не такой она человек, чтобы остановиться на полдороге, пасть духом, отчаяться. Это - могу сказать без преувеличения - боец. Я понял, что на арену схватки вышел феноменальный человек. У нее не опускались руки, как у некоторых экстрасенсов, которые теряли силу, попадая во враждебную обстановку, давая своим противникам возможность говорить: "Вот видите, в строгих условиях настоящего эксперимента ничего они показать не могут". Подразумевая под строгими условиями гробовую тишину в лаборатории и откровенную враждебность в отношениях, исключающих элементарную вежливость: мол, чего мы будем здороваться с шарлатанами и фокусниками, выдающими себя за феноменов! Джуна готова была бросить все: дом, сына - и мчаться на край Москвы, чтобы ставить новые опыты.

Именно тогда ей удалось провести эксперимент в лаборатории института рефлексотерапии. Это был неофициальный опыт, проводимый без разрешения и указания Министерства здравоохранения СССР, Академии медицинских наук, без письменного разрешения директора. Но разве чистота опытов умаляется этим обстоятельством, разве факт от этого перестает существовать?

Впервые Джуна получила возможность работать под контролем термовизора и видеть на его экране, как нагревается под ее воздействием больная рука, а потом нога. В результате посещения этого института на Рождественском бульваре Москвы появился "Краткий отчет о клинических проявлениях феномена Д. Давиташвили".

Не прошло недели, как было заявлено, что "никаких достоверных данных" о ее целительстве нет, а она уже добывала новые достоверные данные, в дополнение к старым.

"2 сентября 1980 года около 19 часов вечера в помещении, где кроме пациента и индуктора (то есть Джуны. - Л. К.) находилось еще 8-10 человек, была произведена термография и регистрация с экрана дисплея на обратимую фотопленку правой руки испытуемого З-ва, 60 лет, страдающего хроническим плече-лопаточным синдромом..." Цитирую протокол "Краткого отчета". Время начала опыта показывает: его начали, когда институт опустел, прием больных и работа сотрудников окончились. Все, кто собрался в тот вечер в лаборатории, с нетерпением ждали результата, который был получен быстро, не прошло и пятнадцати минут...

Джуну подвели к японскому термовизору. Как сказано в отчете, он имел "чувствительность в инфракрасном диапазоне 1-15 микрон с максимумом около 9 микрон". Термовизор работал в паре с видеомагнитофоном, поэтому полученную информацию можно было обрабатывать на электронно-вычислительной машине. Цель поставили простую - зарегистрировать тепловые инфракрасные поля, тепловое излучение Джуны, если оно действительно существует, и его воздействие на тепловое поле пациента.

Больной, обозначенный как "З-ов, 60 лет", поднес правую руку к термовизору, после чего была сделана термограмма, условная фотография руки в инфракрасных лучах. На первом снимке правая кисть не видна, потому что у нее температура была такая же, как у окружающей среды, а не 36,6 градуса, как у здоровых людей. Дело в том, что "З-ов, 60 лет" перенес ранение, и кисть ему не повиновалась, будучи пораженной. Поэтому и температура ее такая же, как "окружающей среды", намного ниже нормы.

Ну а после того, как этот снимок был сделан, в бой вступила Джуна. Своей правой рукой она, по выражению наблюдателей, "проводила пассы вокруг руки пациента". Он через несколько минут стал ощущать нечто необыкновенное: сначала появилась тяжесть кисти, потом эта тяжесть перешла на всю руку, отчего стало даже больно.

"Пальцы кисти испытуемого не могли сжаться в кулак из-за появления ощущений отталкивания, как у однополюсных магнитов". Не прошло и десяти минут, как эти неприятные ощущения исчезли, но осталась теплота, которая нарастала. После окончания сеанса эта теплота прошла. Во время опыта с интервалом в 15 минут сделали несколько снимков-термограмм. На них заметно, как под влиянием Джуны нарастает температура и становится видна сама до этого невидимая кисть. Сначала наполняются кровью мелкие сосуды, а потом и крупные. Несмотря на рубцы, площадь невидимой холодной зоны уменьшалась. К руке возвращалась кровь, возвращалась жизнь. Кисть нагрелась за 45 минут на 3 градуса! В то же время рука Джуны остыла! Хотя, казалось бы, должно было бы случиться обратное - от работы, интенсивных движений, как от зарядки, эта рука должна была бы нагреться...

Затем Джуне дали другого больного, 54 лет, с пораженными ногами. Диагноз - эндартерит. И с ним произошло нечто подобное, что и с "З-овым, 60 лет".

Сухой отчет не может, конечно, передать ту атмосферу, которая царила в лаборатории. Собрались у экрана не только энтузиасты, были и те, кто жаждал разоблачения, кто пришел посмотреть, как развенчают Джуну. А вместо этого - такой неожиданный поворот. Кто-то даже воскликнул "Эврика!", когда на экране термовизора стали меняться цвета - самый холодный синий цвет превращался в зеленый, а зеленый становился красным, менялись и оттенки цветов. Был среди собравшихся и сотрудник, владевший методом аутогенной тренировки. Воздействовала Джуна и на него, и с таким же успехом, хотя последний мысленно сопротивлялся, "охлаждал" сам себя.

Заканчивается, однако, отчет печально: "К большому сожалению, по целому ряду причин описанные выше исследования прерваны, поэтому делать какие-либо выводы преждевременно. Нужны скрупулезные многочисленные исследования на современной прецезионной автоматизированной аппаратуре".

Что же это за причины, которые помешали проведению опыта? Может быть, Джуна закапризничала, не захотела больше встречаться с энтузиастами, поставила какие-то особые условия, потребовала вознаграждений, публикаций?

Надев лучшее платье, украшения, она словно на праздник поехала на следующий день, как она говорила, к "моим ученым". Никто ее больше не встретил. "Все уехали на субботник", - доложил вахтер. Институт опустел.

Это случилось в том самом институте, основатели которого не так уж давно, многие помнят, сами переживали подобные дни непризнания. Им говорили: методы иглоукалывания - научно не обоснованы, не изучены, а воздействие иглами - результат внушения. Говорили примерно то же, что и о воздействии Джуны. Кому бы, как не им, помочь ей в трудную минуту, установить истину, сделать новые открытия, изучить, как влияет тепло Джуны на точки иглоукалывания? Но ничего этого не произошло. Встреченный мною спустя год директор института профессор Рубен Дуринян вспоминал, как бывший министр здравоохранения Б. В. Петровский ставил ему палки в колеса, когда тот ратовал за иглотерапию. Спрашиваю директора о Джуне:

- Да, была у нас раз, на второй раз не захотела приехать, да и ничего вообще не показала.

- А как же отчет об успешном опыте в институте?

- Я такой отчет не подписывал.

Да. Подписи ни директора, ни заместителя директора нет. Нет вообще никакой подписи. Может быть, и опыта не проводили, а кто-то сочинил вымышленный отчет, сфабриковал снимки?

Спустя несколько лет я обратился за разъяснениями напрямую к "З-ову, 60 лет", который оказался заместителем директора института, известным специалистом в области иглоукалывания.

- Да, была у нас, но ничего не показала. Говорят, после этого попала в больницу...

- А как же фотография руки "З-ова, 60 лет"?

- Да, это я. В финскую кампанию получил ранение. Температуру руки она тогда изменила. Улучшилось кровоснабжение...

И, не дожидаясь дальнейших моих вопросов, дает такую трактовку факта:

- Пришла Джуна в нейлоновой кофте, нейлоновом платье, вся в нейлоне. Я тогда почувствовал электростатическое воздействие, мы все попали словно в электростатическую камеру. Народу набралось много.

Не знаю, как "З-ову, 60 лет", а мне стало не по себе. Даже такой редкий шанс - вернуть спустя сорок лет жизнь собственной раненой руке - и тот человек упустил. Насколько нужно быть предубежденным, страшиться истины, администрации, чтобы белое называть черным, выдумывать про электростатические заряды и нейлоновые одеяния, которые Джуна, к слову сказать, никогда не носит.

Предлагал я директору института рефлексотерапии провести эксперименты с Джуной и дать квалифицированное заключение: нет так нет, но если да - так да.

- Ни в коем случае, - решительно ответил директор института рефлексотерапии. - Не дадим мы отрицательного отзыва. Не дадим и положительного: все должно быть материалистически обосновано. Нужно найти силу, отвечающую за ее воздействие. Если нет такой силы - ничего, значит, и нет. Пока медицина не разберется в явлении - его нельзя использовать на людях.

- Но ведь чтобы разобраться - нужно испытывать?

- Пусть сначала этим займутся физики. Найдут, вот тогда мы начнем вслед за ними.

Тогда же, в сентябре 1980 года, Джуна ездила на окраину Москвы в другой институт - Институт неврологии АМН СССР, который в свое время принимал и "разоблачил" Розу Кулешову.

Джуна этого не знала. Сюда она попала официально. Институту поручили дать заключение о ее способностях. Принимали ее там мило, беседовали, поили чаем. Уезжала она окрыленная; рассказывала, как пригласили в отделение реанимации, как воздействовала на полуживого, как стрелки приборов реагировали на ее воздействие.

Вскоре визиты закончились, на руки Джуне не выдали никаких бумаг. Простились сдержанно. Институт публично не сделал никаких сообщений, опровержений не последовало.

Как журналист, я пытался узнать, что же происходило...

Что делала Джуна в институте?

Отвечал мне профессор Н. В. Верещагин.

- Показывала диагностические приемы. Что-то находила...

- А что находила, совпадали ли ее диагнозы с вашими?

- Этого я сказать не могу... У нас состоялось подробное знакомство. Джуна - человек одержимый, искренне верит в свои силы. Нашим больным она говорила: у вас неполадки, вы принимали антибиотики, вот от них последствия. А кто их не принимал... Я думаю, нам она помочь ничем не сможет...

Так, с диагностированием все ясно.

- Как проходило лечение?

- Такой проверки не проводили. Нужно применять двойной метод, подбирать двух одинаковых больных. Вообще как индикатор - человек дело ненадежное.

И неожиданно для меня вспомнил о Розе Кулешовой.

- Она читала у нас журнал с закрытыми глазами. А все потому, что у нее глазницы большие. Все это фокусы. Наш покойный директор, когда Роза предложила ему посмотреть, как будет читать, сидя на журнале, возмутился и приказал ее выгнать из института. Это его оскорбило. Мы Розу вывели на чистую воду. У нее была навязчивая идея.

- Может быть, и у Джуны навязчивая идея?

- Шарлатанства мы не видели.

- А что видели? - допытывался я.

- Обычное универсальное явление. Искренне хотела показать нам свой дар. Но не больше.

Одно обстоятельство меня тогда волновало. Институт этот - первый московский медицинский научный центр, получивший задание разобраться с проблемой, решить вопрос по-государственному. Как раз к этому и призывал я со страниц газеты. Пусть врачи приведут доводы, пусть разоблачат в конце концов, главное - докопаться до истины. Вот что волновало меня в первую очередь. Поэтому еще раз пришлось связаться с руководителем комиссии, занимавшейся феноменом Джуны, профессором Н. В. Верещагиным: мне казалось, именно в его руках находилась тогда ее судьба. Разберись в этом институт тогда до конца - все стало бы на место.

- Николай Викторович, - говорю, - поймите меня по-человечески, ведь дело здесь не в Джуне, а в нечто более важном. Три московские поликлиники дали отзывы, что она диагностировала и лечила, как же так - в институте неврологии ничего не увидели, не обнаружили ни лечения, ни диагностики?

- Нет, она не диагностирует. У нее набор слов, говорит, что покалывает в ее пальцах, указывает на очаг, конкретно не говорит, что болит. Но что есть очаг - мы и без нее знаем. Нет, диагноз ставить она не может...

- Ну а есть ли вообще здесь предмет для изучения?

- Не знаю, - ответил профессор. - Нужны приборы, нужна методика. Это дело физиков. Джуна говорит, что хочет отдать себя людям. Мы посмотрели, как она это хочет сделать. Знакомство состоялось. Мы узнали, что она за личность.

- Может быть, она, как бы это сказать...

Профессор оборвал меня:

- Ну, этого бы я вам никогда не сказал. Но у меня нет оснований думать, что она обладает специальным воздействием. Читали ли вы книжку профессора Снежневского "Медицинский оккультизм?"

- А что Джуна из этого ряда?

Не "разоблачил" ли ее этот институт так же, как некогда Розу Кулешову, умершую с ярлыком шарлатанки?

Когда я, обеспокоенный сложившейся ситуацией, обратился к председателю Госплана СССР Н. К. Байбакову (в поликлинике Госплана, как уже рассказывалось, Джуна успешно работала, поручение институту неврологии исходило от него), он успокоил:

- Не волнуйтесь, мы проведем эксперименты на самом высоком, каком только возможно, уровне.

А председатель Государственного комитета по науке и технике академик Г. И. Марчук посоветовал набраться терпения, воздержаться от выступлений, подождать, пока будут проведены эти опыты.

Ведя нелегкие диалоги с деятелями медицины, я пытался понять, почему ученые, наблюдательные специалисты перестают верить глазам своим, когда сталкиваются с феноменами.

Помог мне разобраться в этом все тот же профессор Н. В. Верещагин:

- Вот вы пишете о "прогулке в биополе", телекинезе, значит, считаете: мысль обладает энергией, а умственной энергии нет. Мои убеждения не позволяют мне так считать.

И профессор сослался на всем известные произведения по философии, по которым и я сдавал экзамены в университете. Вот, оказывается, в чем дело! Азбучная истина: мысль - идеальна, усвоенная начетнически, мешает многим профессорам прочесть новую страницу в книге познания природы. Воздействие феноменов сводилось ими к "умственной энергии", к тому, чего на самом деле и нет. Но кто сказал, что энергия Джуны или Кулагиной "умственная"?

Другая после таких поездок в институт "для знакомства" долго бы не помышляла об открытиях в науке. Другая, но не Джуна.

Через несколько дней застаю ее дома в полном изнеможении.

- Где была?

- У Морозова...

- Кто такой Морозов?

- Георгий Васильевич, хороший человек, директор института Сербского...

- Что же ты там делала?!

- А что - пришла. Надела белый халат. Прошла в темную комнату, где лежал больной с датчиками. И стала работать.

- Ну и что?

- Приборы показали мое воздействие! Так заходила в пять комнат. Все они были без света, чтобы больные меня не видели, чтобы я не воздействовала своим видом... Мне говорили: не ходи туда, Джуна, это знаешь какой институт, там лежат преступники. Туда можно войти, а обратно не выйти. А мне что? Я куда угодно пойду, лишь бы мне открывали двери. Обратно я всегда вернусь...

Подумать только, другие "экстрасенсы" оказывались в стенах подобных учреждений не по своей воле, многие врачи убеждены: им место только там, у них маниакально-депрессивный психоз и прочие недуги, которые лечат принудительно. А Джуна сама без всякого принуждения отправляется к психиатрам, да не куда-нибудь, а в стены института, где исследуются люди, находящиеся под следствием, нередко преступники...

Дозвонился до "хорошего человека" Георгия Морозова, действительного члена АМН СССР, директора Института общей и судебной медицины имени профессора В. П. Сербского.

Я начал было издалека, что вот есть такая Джуна, знакомились с ней недавно в институте неврологии, а теперь вот побывала в вашем институте, где якобы воздействовала на больных. И меня очень волнует вопрос: феномен она или нет?

Академик Морозов спокойно выслушал меня и ответил:

- Да, мы начали с Джуной работу, но не закончили: я ушел в отпуск. Надо бы более основательно ею заняться.

- Есть ли предмет изучения?

- Да. Что-то есть у Джуны, но что - нужно разобраться... Проходить мимо таких явлении мы не можем, надо все знать...

Эта информация придала мне силы и уверенности. Года через два Джуна рассказала мне еще некоторые подробности о своем незабываемом посещении института.

Поехала она туда, надев нарядное белое платье. Но его можно было переодеть на другую сторону, тогда оно становилось алым.

Так вот, приехала Джуна в белом, как у невесты, платье. Встретила врачей, а находился среди них известный психиатр Снежневский, автор упомянутой книги о медицинском оккультизме, и другие светила психиатрии. Повели в боксы. Зайдя в один из них, она установила, что кроме обычных недугов у больного на голове рана величиной в спичечную коробку.

- Каким предметом нанесена рана? - поразил Джуну вопросом один из присутствующих, чем вывел ее из себя:

- Что я, следователь, мало разве того, что говорю!

Когда испытание благополучно закончилось, все сели пить чай. Джуна на минуту отлучилась, переодела свое двустороннее платье и к изумлению врачей предстала в пурпурном платье триумфатора...

Все же небольшой праздник для Джуны наступил. Вскоре в "Комсомольской правде" появилось небольшое редакционное выступление: "Феномен изучается". В нем сообщалось, что с мая по август 1980 года Джуна приняла участие в трех экспериментах в медицинских учреждениях Москвы, которые дали интересные результаты и требуют дальнейшего изучения... Редакция обещала познакомить читателей с результатами будущих экспериментов.

В то же время по заданию редакции в Тбилиси выехал специальный корреспондент. Он привез новые отзывы. И среди них оказался поразительный документ. Подписал его не кто иной, как заместитель министра здравоохранения Грузии. Имя его - Шота Ломидзе. Его история могла бы стать сюжетом для отдельного рассказа. К Джуне заместитель министра, имея возможность получить самую высококвалифицированную медицинскую помощь, вынужден был обратиться потому, что ведущие специалисты ничем не могли ему помочь. У него был поврежден на ноге мениск. "Гипс, костыли, уже и жизни был не рад".

Пришел к нашей героине инкогнито. Впрочем, это было излишним. Она ни у кого никогда не спрашивает, кто, где и кем работает. Ходил Шота Александрович вот так инкогнито много раз. "Наблюдал Джуну в разное время суток - утром, днем, вечером. К ней приходило много людей. Всех она лечила, не обусловливая никакой платы".

Порадовало его и то, что она всем рекомендовала продолжать ходить к своим врачам, принимать назначенное лечение. Заметил, что работает не щадя себя, без всякого графика, перерыва на обед. "Работает, как проклятая".

"Чего же она добивается? - задает вопрос заместитель министра здравоохранения. - И это не секрет. Она хочет научить врачей тому, что умеет сама".

Как проходило лечение?

И на этот вопрос он отвечает со свойственной грузинам выразительностью:

- После седьмого сеанса выбросил костыли. Обошелся без операции. Сейчас совсем здоров.

Заместитель министра с грустью констатировал, что знает многих известных ученых, которые исцелились у Джуны, но скрывают это и ничем ей не помогли, даже не дали клочка бумаги с отзывом. У Шота Ломидзе хватило мужества высказать свое личное мнение, прямо противоположное тому, что говорили его коллеги.

Хотя публикация "Вокруг таинственного "феномена" бросила на Джуну тень, она также сыграла и другую роль - прибавила популярности. Джуна стала героем дня. О ней говорили, сочиняя, как водится в таких случаях, небылицы.

Ей приписывали невероятные поступки и деяния, распускали слухи о болезнях и смерти.

Включились в эту кампанию и зарубежные корреспонденты. Прокатилась волна публикаций в иностранных газетах и журналах, где правда растворялась в море вымысла.

Особенно преуспел в фабрикации мифов американский журналист, некто Генри Гри. "Я был первым западным корреспондентом, которому разрешили встретиться с Джуной после следующего официального предупреждения:

- Вам не следует спрашивать ее, лечила ли она Брежнева или Косыгина, хотя вся Москва знает, что она это делала.

Шестеро телохранителей сопровождали ее, когда она спускалась по мраморной лестнице из номера-люкс, окруженная свитой..."

Далее он сочинил, что в Москве Джуна известна как "товарищ Д.", выдумал и то, что берет за один сеанс сумму в 250 рублей, перевел рубли даже в фунты, сочинил, мягко говоря, что у нее два дома - один в Тбилиси, а другой - в Москве, в то время, когда у нее не осталось даже квартиры; она жила недолго в гостинице "Москва", где с ней и встретился Генри Гри. Не удержался американец и от того, чтобы сказать: делает она покупки в парижских магазинах...

Если действительно Генри Гри - первый западный журналист, получивший возможность встретиться с Джуной, то, значит, он первый и сочинил миф, что Джуна якобы лечила руководителей государства. Этот миф не раз повторялся в сообщениях западных радиостанций и в публикациях газет и журналов.

Истина состояла в том, что Джуне в Москве удалось в течение нескольких месяцев привлечь внимание многих руководителей науки и государства к себе и вместе с тем к проблеме парапсихологии, целительства.

Создавалась, однако, сложная ситуация! Против Джуны резко выступили руководители Минздрава СССР, Академии медицинских наук СССР. Как уже упоминалось, состоялось заседание Отделения философии и права АН СССР, где сообщение о ней и слушать не хотели. Прошла объединенная сессия двух академий, посвященная медицине, где ее имя оказалось в одном ряду с Распутиным...

Одним словом, над головой Джуны стали сгущаться тучи, общественное мнение на самом высоком научном уровне формировалось резко отрицательное.

Когда разбираешь такие социальные ситуации, то первым делом бросается в глаза, что возникают они стараниями тех, кого условно можно назвать "гонителями истины". Как правило, в этой роли выступают высокопоставленные ученые, члены академий, лица должностные, занимающие высокое положение в обществе, удостоенные высоких правительственных наград.

В данном случае - два академика, известный хирург, министр здравоохранения СССР и известный онколог, президент Академии медицинских наук...

Второе. Выступая публично против оппонентов, они выводят их не только за пределы науки, но и за пределы общества и закона. Поэтому речь начинает идти не только о научной состоятельности, но и непременно о шарлатанстве, аферах, мошенничестве...

И тогда автоматически на помощь призываются государственные органы: правоохранительные, административные, а также судебно-психиатрические.

Где выход из такого положения? Как изменить общественное мнение? Как журналист, я верил в информацию.

Но разве можно было рассчитывать в 1980 году, что после столь категоричных высказываний руководителей науки мне позволят с экрана телевидения показать манипуляции феноменов?!

- Чем черт не шутит, - подумал я и позвонил академику, трижды Герою Социалистического Труда Я. Б. Зельдовичу после того, как его выступление на объединенной сессии академий появилось на страницах "Вестника". Предложил ему посмотреть на манипуляции Джуны. Лучшего придумать не мог.

- У меня другие дела, мнение свое я высказал, - услышал я в ответ. - Мнение президента совпадает с моим...

Итак, итог складывался малоутешительный. Руководство двух академий - против. Министерство здравоохранения - против.

Однако в те бурные дни, когда официально обе академии выступили с осуждением "лженаучных направлений", нашлись силы, не давшие погаснуть искре, что светилась в руках истинных феноменов. История науки кое-чему нас научила.

Заместитель председателя Совета Министров СССР, Председатель Государственного комитета по науке и технике СССР академик Г. И. Марчук в те самые августовские дни 1980 года, когда на Джуну навесили ярлык "околомедицинского мифа", нашел время, чтобы посмотреть ее.

Джуну пригласили участвовать в опыте в стенах электротехнического института. В машинах, направившихся по Москве к этому институту, находились не только председатель государственного комитета, но и вице-президент Академии наук СССР, министр, член-корреспондент Академии наук и другие лица.

Именно в те дни Г. И. Марчук поручил официально разобраться с феноменом. К тому времени свыше месяца Джуна работала в поликлинике Госплана СССР, излечив многих сотрудников, их родственников.

Убедившись на примере этой поликлиники, что Джуна подлинный феномен, ей решил оказать поддержку первый заместитель председателя Совмина СССР, председатель Госплана СССР Н. К. Байбаков, предоставив ей возможность продолжать работу в наскоро организованной лаборатории при поликлинике Госплана СССР. Бывший министр здравоохранения СССР академик Б. В. Петровский настаивал на том, чтобы Джуне не давали разрешение на прописку в Москве. Вот тогда и заступился за нее народный артист СССР Аркадий Исаакович Райкин. Подобно другим, он мог, конечно, ограничиться благоприятным отзывом, но пошел дальше; позиция Минздрава заставила его срочно обратиться за помощью в Центральный Комитет КПСС.

Хотя друзья ему советовали не спешить, подождать, пока проведут новые эксперименты, которые намечались, А. И. Райкин написал письмо на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева. Сам отнес его в приемную ЦК. На следующий день в его московской квартире раздался звонок. У аппарата был Л. И. Брежнев, первым делом поинтересовавшийся здоровьем артиста. Оказывается, знакомы были Л. И. Брежнев и А. И. Райкин очень давно, свыше сорока лет, еще с довоенных времен, когда театр А. И. Райкина выступал в Днепропетровске, где, как известно, Л. И. Брежнев работал тогда секретарем обкома партии.

А. И. Райкин был в этом городе как раз в день объявления войны. Л. И. Брежнев пришел провожать на вокзал артистов, прервавших гастроли. Потом состоялась их встреча на фронте. Обычно Л. И. Брежнев всегда при встречах спрашивал сам - не нужно ли в чем помочь? И помог старому знакомому стать жителем Москвы, получить квартиру на улице Горького. В ней мы и встретились. Я записал рассказ.

На вопрос: как здоровье? - Аркадий Исаакович ответил:

- Благодаря Джуне - хорошее. И попросил помочь ей получить жилье в Москве, рассказал о ее работе в поликлинике Госплана СССР, сослался на благоприятное мнение Н. К. Байбакова.

- Ну что ж, если она тебе помогла, мы ей поможем, - заключил Л. И. Брежнев, добавив, что история с кибернетикой и генетикой кое-чему нас научила...

Тогда же по этому вопросу Л. И. Брежнев переговорил с председателем Госплана СССР и попросил его на первых порах "взять Джуну под свое крыло". Были и другие звонки, устные указания. Все это привело в конечном счете к тому, что к делу подключились те, кто должен был заняться феноменом, - специалисты в области физических измерений, поскольку наука, как известно, начинается с измерений...

После звонка Л. И. Брежнева Н. К. Байбакову был также решен вопрос о местожительстве, прописке в Москве Е. Ю. Давиташвили и ее сына Вахтанга.

Медицинские институты, однако, не проявляли никакого интереса к Джуне, потому что мнение о ней сложилось, сформулированное и переданное инстанциям институтом неврологии. Но она ходила каждый день на работу. Сначала в маленькую комнату, оборудованную под приемный покой в вычислительном центре Госплана СССР, куда направляла пациентов с разными неврологическими болезнями поликлиника Госплана, взявшая Джуну "под свое крыло".

Вскоре она познакомилась с кандидатом медицинских наук Владимиром Вашкевичем, в то время главным врачом консультативно-диагностического центра Фрунзенского района Москвы. Он с ведома руководства райздравотдела начал привлекать Джуну для диагностики и лечения. Числилась она в этом центре массажисткой.

Рядом с улицей Горького, недалеко от Белорусского вокзала, в старинном здании расположилась районная поликлиника № 36. На ее базе действует консультативный центр. Вот сюда свыше трех месяцев и являлась на работу Джуна. Ноябрь-декабрь 1980 года и январь 1981 года эта поликлиника была местом эксперимента. Так длилось до тех пор, пока руководители здравоохранения не положили этому конец.

Я побывал в центре один раз, в последний день работы Джуны.

У комнаты, где принимала Джуна, сидели на стульях несколько успевших перезнакомиться между собой людей. Кроме взрослых были и дети.

Начала здесь с "простого" - диагностирования. Обычная комната поликлиники. Ширма, кушетка. Но и они не нужны для пациентов, потому что снимать одежду не требовалось и укладываться на кушетку тоже. Прием Джуна вела молча, без выслушивания и прочих процедур. О пациентах, когда они являлись, ничего не знала.

Находившиеся рядом врачи знали о каждом больном многое. На каждого имелась история болезни, все они находились под наблюдением в поликлинике, где шел эксперимент.

За два-три часа проходило несколько десятков человек. Всего прошли курс лечения 102 пациента. Всех их предварительно обследовали.

Последним в прощальный день был десятилетний мальчик, страдавший пороком сердца. Вот что он сказал, а я записал, поскольку особенно дорожу свидетельством детей: ведь они говорят правду.

- Тетя Джуна, - говорил с волнением десятилетний страдалец, - когда я вчера шел к вам, у меня пульс был 110, а когда уходил - 64. И лицо стало румяное. А румяное лицо у меня бывает только по утрам, когда я делаю лечебную гимнастику.

Раскрою уже знакомую читателям книгу отзывов, куда вплетен отчет на бланке "Городской поликлиники № 36 Фрунзенского района". Он охватывает период с 17 ноября по 31 декабря 1980 года.

За указанный период было принято с целью диагностики 43 человека, предварительно обследованных в различных лечебных учреждениях. Совпадение клинического диагноза и поставленного экстрасенсом Д. Давиташвили составило 97,3 процента. Необходимо отметить, что при этом у 49,7 процента больных ею были определены дополнительные (сопутствующие) заболевания, что в дальнейшем при поликлиническом обследовании было подтверждено у 86,9 процента обследованных.

Как явствует из справки, в 97 случаях из 100 Джуна называла именно те болезни, которые определены врачами с помощью лабораторных анализов и приборов.

Разве это не интересный результат диагностики?

Но в поликлинике провели опыт и по лечению биополем, то есть воздействием Джуны. Цитирую: "Лечение биополем (коррекция биополя пациента) было проведено 31 больному с различными нозологическими формами, из них была выделена группа больных в количестве 16 человек с функциональными и начальными органическими поражениями нервной и сердечно-сосудистой системы".

В поликлинике сделали фотографии Джуны, которая "массирует" больных. Они, как космонавты, сидя в креслах, обвешанные множеством разных приборов. Датчики укреплены на голове, на руках...

Лечебно-диагностический центр имел обычную поликлиническую аппаратуру. Врачи вели запись состояния больного до контакта с Джуной, несколько раз во время, как они пишут, "биомассажа", а также через несколько минут после процедуры. Подробная полиграфическая запись велась также спустя три дня, некоторые приходили для записи через семь дней. Больные подобрались в возрасте от 16 лет до 65, то есть подростки, зрелые люди, старики...

Десятилетний мальчик с больным сердцем шел сверх программы. Для записи применялись аппараты, дающие электрокардиограммы, электроэнцефалограммы, пульсограммы и реограммы.

Что показали приборы? У 40 процентов больных выявились в результате воздействия "отчетливые изменения ЭКГ" в сторону улучшения: у одних ЭКГ нормализовалось, у других становилась реже частота сердечных сокращений.

У 30 процентов больных результаты были, как пишут врачи, "умеренные".

У 25 процентов - не обнаружены изменения ЭКГ.

Отчет или, как его назвали, "предварительное сообщение" подписали главный врач консультативно-диагностического центра Фрунзенского района В. Вашкевич и главный врач поликлиники А. Кулбасов. Они сделали такие выводы: "Существование биополя доказано. Нет объяснения физической природы биополя. Факт воздействия Джуны - реален, но необъясним. Нужно продолжать исследования не на общественных началах, а имея специально созданную лабораторию и нужную аппаратуру".

Вот к такому мнению в поликлинике пришли еще в конце 1980 года. Заканчивался он неплохими результатами. Удалось поработать с врачами трех московских поликлиник, не считая "обследований" и летучих опытов в научных институтах. Обратите внимание - в поликлиниках пришли к решительным выводам, практические врачи установили: Джуна действительно диагностирует и лечит, ее феномен - реальный факт, требующий не только изучения, но и применения...

Настала пора рассказать о встречах Джуны с физиками.

Обычно и они вначале встречались с ней в качестве пациентов, на такие встречи их заставляла пойти крайняя нужда - болезнь.

Еще когда я впервые много лет назад увидел телекинез, когда под руками Нинель Кулагиной двигались по столу спички, колпачок от ручки и прочие легкие вещи, я понимал, что этим предметам не под силу пробить стену скептицизма, опровергнуть мифы о "невидимых тончайших нитях" и спрятанных под одеждой магнитах.

Вот если бы феномены могли на глазах у зрителей вырабатывать электричество, если бы они могли двигать колеса машин, тогда, конечно, они бы заинтересовали всех и давно. Но увы, Нинель не всегда могла двигать даже спички, особенно если вокруг нее собирались опровергатели, в глаза, без тени смущения, заявляющие женщине, что она шарлатанка.

Но сила, переполнявшая феноменов, искавших выход своей энергии в разных опытах, в конце концов подвела их к черте, за которой перед ними открылись реальные перспективы. Нет, они не научились вырабатывать электроэнергию, но каждый своим путем приходил к одному и тому же объекту - человеку.

Стали замечать, что их энергия оказывает на окружающих целебное воздействие. Поскольку каждый человек, будь то догматик или новатор, ценит здоровье больше всего на свете, то, естественно, именно в этом направлении и произошел прорыв в общественном мнении. Именно целительством пробита, как я полагаю, брешь в глухой стене, воздвигнутой на пути между обществом и экстрасенсами.

Встреченная мною спустя десять лет после нашего знакомства Нинель Кулагина имела на своем счету многих излеченных от разных недугов людей, родных и друзей. Всем другим, памятуя, что у нее нет права по закону на медицинскую практику, она решительно отказывала. Следует иметь в виду: если от рук Джуны ощущается обычно тепло, то руки Кулагиной "жгут", прикосновение ее трудно переносимо, она жжет сильнее горчичника. Такая же метаморфоза произошла и с другими известными мне феноменами. Вначале они демонстрировали отгадывание мысли на расстоянии, "кожное зрение", которые легко объяснить как фокусы. Другое дело, когда феномен исцелял неизлечимого больного. Тут он приобретал в его лице друга, союзника. Многие исцеленные включались в борьбу за научное признание явления, писали письма в инстанции, требуя от Министерства здравоохранения СССР и академий внимания к целителям.

Джуна свой дар редко тратила на публичные выступления. Она день за днем, год за годом лечила. И многие уходили от нее с радостью. Будем считать, как установили исследователи, что только сорок процентов, то есть четыре человека из десяти, полностью оставались довольны лечением. Треть покидала ее с "умеренными результатами", но тоже с чувством благодарности. То есть большинство людей после встречи с Джуной становились ее союзниками. Джуну в Тбилиси знали журналисты, писатели, врачи, ученые, художники, поскольку в первую очередь она старалась установить связь именно с теми, кто помог бы ей получить признание.

В Москве начинала все с нуля, пошла тем же испытанным путем. Но параллельно с лечением начались физические опыты. Кто был в этом деле первым?

Могу назвать имя кандидата технических наук Роберта Бархударова. Он заинтересовался экстрасенсом вначале как врачом, поскольку страдал язвой желудка, дважды побывал в стационаре, проходил курсы терапевтического лечения. А за месяц до встречи с Джуной у него наступило очередное обострение, ему предложили снова лечь в больницу.

Прежде чем это сделать, он решил на всякий случай побывать у Джуны. За минуту она установила диагноз, повторивший медицинский.

Роберт Бархударов поначалу ничего не чувствовал. Цитирую: "И вдруг я четко ощутил непонятно чем вызванное давление на желудочную нишу, положение которой знал по болевым ощущениям и по результатам гастроскопии. Давление все усиливалось, ниша как бы прогибалась все сильнее и сильнее и неожиданно завибрировала. Впечатление было ошеломляющее, ведь между рукой и моим желудком расстояние было по крайней мере в один метр! Джуна сказала:

- Что вы морочите мне голову, вы же старый язвенник. Я вас вылечу.

И тут же был проведен первый сеанс лечения. Ладонь левой руки она плотно прижала к спине в области желудка, а правую расположила спереди на расстояние десяти-пятнадцати сантиметров от тела. И начался прогрев. Ощущение было таким, как будто к телу приложили два утюга... Раздавался отчетливый треск электрических разрядов: Джуна создавала сильное электрическое поле".

Так повторялось пять раз. Цитируемые мною слова кандидат наук писал, имея отдаленные результаты: "С момента окончания моего лечения прошло полтора года. Никаких ограничений я не придерживался, ни режимных, ни диетических. Время покажет, что будет дальше, но одно то, что по сей день я не испытываю никаких неудобств от болезни, говорит о многом".

А вскоре после этого Роберт Бархударов провел несколько физических экспериментов. Он проверил реакцию на изменение проводимости среды. По его просьбе Джуна создала между большим и указательным пальцем правой руки поле и при этом стало отчетливо видимо даже при дневном свете желтоватое свечение. Ученый поднес к нему "ИИИ" - источник ионизирующего излучения, и свечение погасло в результате ионизации и резкого увеличения проводимости воздуха. Сама Джуна при этом испытывала похолодание в пальцах и ладони.

Потом Джуна взяла в руки этот "ИИИ", а он был в виде стеклянного шарика, где внутри находился тритий, испускающий бета-частицы низкой энергии. К удивлению испытателя, она как бы прозондировала шарик:

- Я чувствую, что внутри шарика находится котел с кипящей водой, а из него во все стороны вырываются пузырьки пара.

Потом в отсутствие Джуны шарик положили под свинцовый лист, покрытый газетой, чтобы по сторонам ничего не просматривалось.

Когда испытуемая вернулась, ей предложили показать, в каком месте под листом спрятали шарик. Она установила это, причем точно.

Не знаю, что этими экспериментами установил Роберт Бархударов, возможно, просто хотел еще раз проверить Джуну. Тем более что это, оказывается, сделать очень просто. Было бы желание.

И Джуна охотно давала себя проверить. Принесли ей четыре коробки. В них поместили по алюминиевой тарелке. Одна из них - "чистая", а три представляли собой источники гамма-излучений малой активности от 10^-10 до 10^-12 Кюри. Это любопытный опыт, напомнивший русскую сказку о девочке и медведях. Испытуемой следовало, как в сказке, разложить тарелки. Самую "большую", с самым сильным излучением, она поставила на край стола - для медведя, со средним излучением положила рядом - для медведицы, а третью тарелку с самым малым излучением - для медвежонка. Четвертую, чистую тарелку без гамма-излучения поместила на другой край стола - для девочки, то есть для себя. Вот в такие занимательные игры поиграли с Джуной.

И последнее. Расскажу подробнее о мнении того, кто, пожалуй, больше всех сопротивлялся, - академика Николая Блохина, в то время президента Академии медицинских наук:

- У меня позиция была и остается твердой: с научной точки зрения в этом феномене ничего нет. Чудесами и мистикой мы не занимаемся.

- Так что же будет дальше? - обескураженный таким ответом, спросил я президента. Вопрос остался без ответа.

После визитов Джуны в институт неврологии я второй раз обратился к президенту, поинтересовался, не изменилось ли его мнение.

- Да, была Джуна в институте. Кстати, вы от кого узнали об этом? Вот видите, она уже козыряет этим обстоятельством. Нас попросили ее исследовать. Но науки там нет.

- А что есть?

- Мистика и чудеса.

Прошло еще несколько месяцев. Собрав все отчеты, вооружившись снимками, сделанными с экрана термовизора в институте рефлексотерапии, я решил просить аудиенции у президента.

- Вот, - говорю, - Николай Николаевич, собирал для вас все материалы за несколько месяцев.

А гостеприимный хозяин, источая радушие, даже не глядит на мое богатство.

- Все это я уже видел, - говорит мне.

- И снимки, сделанные в институте рефлексотерапии?

Едва заметный кивок головы означал, что и эти снимки видел. Как и отзывы врачей поликлиник.

- Все они к науке не имеют никакого отношения.

И разговор повел о шарлатанстве в медицине.

- Есть у меня убежденность, и ничем вам меня не переубедить.

- А у вас, между прочим, - заметил президент, глядя мне в глаза, - мистическая настроенность ярко выражена... Наша задача - охранять людей от шарлатанов. Изучать тут нечего, - заключил он, отворачиваясь от груды отчетов и снимков.

- Но ведь излучение налицо, оно вот, перед нами, какая это мистика и фокус?

- Излучение электрическое известно нам давно, но для терапии и диагностики никакого значения оно не имеет. Вы сделали грубую ошибку, что написали о Джуне... Что только теперь не пишут, даже, говорят, по телефону можно установить диагноз, даже по фотографии... А что излучает фотография?