Гипноз и сновидения

Гипноз и сновидения

Может ли вполне здоровый человек наслаждаться рыбной ловлей посреди комнаты? Нет-нет, не в сновидении, а "по предварительному заказу". Оказывается, может. И без всякой мистики, но... лишь в состоянии глубокого гипноза. При электрофизиологическом исследовании гипнотических состояний в нашей лаборатории случалось моделировать подобные ситуации. Галлюцинаторный эффект, возникающий при этом, удивительно ярок и достоверен, причем память сохраняет многие подробности и после выхода из гипноза. Внушенная гипнотизером обстановка, жанровая сцена начинают развиваться по своим законам, если их специально не корректировать.

Гипнотизер обычно предлагает ситуационную модель в общем виде, а все существенные детали домысливаются самим испытуемым, так как поведение в гипнозе и воспоминания в постгипнотическом состоянии нередко имеют четко выраженную субъективную окраску. Если подвергшийся гипнозу человек "собирал" цветы на поляне, то он, как правило, подробно расскажет об их окраске и разновидности. Если он или она "принимали гостей" - без труда перечислят их, расскажут, как они были одеты, что было на праздничном столе. Если взрослый испытуемый играл игрушками, будучи, согласно внушению, трехлетним мальчиком, то в числе любимых может оказаться и полузабытый плюшевый мишка (который действительно существовал). Во всех этих случаях гипнотизер может не подсказывать частности, испытуемый с легкостью извлекает их из кладовой долговременной памяти своего мозга.

В гипнозе возможен не только хорошо выраженный галлюцинаторный эффект, ориентированный на воспоминания. Давно, многократно и убедительно, показана возможность поразительной активации творческих способностей в гипнозе. Неожиданная легкость объяснения на иностранном языке (вместо привычного косноязычия), резко возросшая сила игры в шахматы (вместо скромного любительского уровня), прорезавшийся незаурядный артистический талант или феноменальная способность к рисованию - все поражает зрителей, присутствующих на сеансе. Один из ведущих зарубежных специалистов по изучению гипноза Л. Шерток подчеркивал, что именно гипноз можно рассматривать как обходной путь для проникновения в еще закрытые для нас области психического функционирования^*.

^* (См.: Шерток Л. Непознанное в психике человека. М., 1982, с. 36.)

Так что же такое гипноз? Определение сложилось давно, зафиксировано в учебниках: это фрагментарный сон, частичное торможение коры больших полушарий головного мозга. Однако современные электрофизиологические данные опровергают такое определение, так же как и формулировку: сон - разлитое торможение коры больших полушарий. Природу естественного и гипнотического сна нельзя объяснить только торможением коры. Тем более не выдерживает серьезной критической проверки в свете современных данных нейрофизиологии попытка упрощенно оценивать гипноз как парциальное бодрствование каких-то участков коры мозга, пока другие мирно спят. Электроэнцефалограф регистрирует от всех областей больших полушарий мозга испытуемого, находящегося в глубоком гипнозе, хорошо выраженный альфа-ритм - типичную доминирующую активность коры мозга здорового бодрствующего человека. Иногда наблюдаются и медленные волны - показатели сна, но не следует забывать, что загипнотизированный довольно легко переходит из состояния гипнотического сна в естественный. В чем-то эти состояния действительно похожи, особенно внешне, но в чем-то принципиально качественно отличаются.

Сеансы гипноза издавна воспринимались как чудо. Если и сейчас эксперименты с гипнозом нередко производят ошеломляющее впечатление на зрителей, то легко представить себе, как они потрясали воображение фанатичной толпы, как умело могли это использовать жрецы, церковники.

Известен "папирус гностиков" (II век н. э.), где описаны многие классические приемы гипнотизирования. Специально отобранные гипнабельные служители храма, находясь в гипнотическом трансе, с помощью величественных жрецов изрекали легковерной толпе указания богов. Весьма возможно, что введение в гипнотический сон в древних храмах использовалось и в лечебных целях, но авторитетных свидетельств об этом не сохранилось.

Известен 'папирус гностиков' (II век н. э.), где описаны многие классические приемы гипнотизирования

В средние века навыки гипнотизирования были утрачены, а сведения о богатом опыте древних гипнологов забыты. Новый этап освоения гипноза связывают с именем австрийского врача Месмера (XVIII век), который широко использовал приемы лечения магнитами. При этом производились магические пассы. В целом это мало походило на гипноз, в лучшем случае, если привлечь современную терминологию, приближалось к психотерапии, но недалеко отходило и от откровенного трюкачества и шарлатанства. Наиболее близкие к современным приемы гипнотизирования начал применять несколько позже ученик и последователь Месмера граф Пюисегюр. Он же первым обнаружил феномен постгипнотического внушения. Эти наблюдения современники еще долго пытались связать с очень популярной тогда "флюидо-магнитной" теорией.

Подлинным новатором и последовательным исследователем гипноза в лечебных целях по праву считают английского врача середины XIX века Брэда. Именно он усовершенствовал метод словесного усыпления и предложил термин "гипноз" (от греческого "гипнос" - сон). Не без успеха применял он гипноз и для обезболивания при хирургических операциях.

После получивших широкое признание исследований группы французских неврологов, выполненных во второй половине XIX века, гипноз стал завоевывать популярность как эффективное вспомогательное средство для лечения нервных болезней. Внедрению гипнотического сна в клиническую практику в России способствовала активная деятельность крупнейшего отечественного психоневролога В. М. Бехтерева, который оказался и выдающимся гипнотизером. Он одним из первых обратил внимание на возможность появления сновидений во время гипноза и описал некоторые их особенности.

В настоящее время гипноз разносторонне изучается. У нас и за рубежом опубликовано немало монографий и статей по различным аспектам исследования гипнотического сна. Казалось бы, можно утверждать, что сущность гипноза полностью выяснена. Но пока, пожалуй, справедливо говорить лишь о фрагментарных, хотя и вполне достоверных, сведениях. Установлено, в частности, что под влиянием гипнотического внушения в организме могут происходить глубокие функциональные сдвиги. Например, увеличивается количество сахара в крови, усиливается мочеотделение, отмечается пищевой лейкоцитоз в ответ на соответствующее задание: "съел очень много сладкого, выпил воды, поел жирную пищу" и т. п.

У особо гипнабельных субъектов, которые встречаются довольно редко - примерно пять человек из ста, была продемонстрирована возможность появления волдыря от "ожога" или синяка от "удара". Достаточно такому человеку, находящемуся в глубоком гипнозе, внушить, что обыкновенный карандаш превратился в раскаленный металлический стержень, и дотронуться до определенного места, как на "обожженном" участке кожи появлялись покраснение и пузырь. Примечательно, что такой эффект мог наблюдаться только у людей, которые когда-то перенесли ожог: организм нуждался в "подсказке" - уже готовой модели патологических изменений. При отсутствии такого опыта мнимый ожог не получался.

Подобные внушенные эффекты позволяют объяснить явлениями самогипноза редкие, но весьма впечатляющие случаи произвольного появления трофических изменений на коже, которые могут сопровождаться кровотечениями. К числу примеров такого рода, вошедших в историю, можно отнести знаменитый кровавый крест на коже Жанны д'Арк. Исключительно сильно выраженным самогипнотизмом в условиях религиозного фанатизма средних веков объясняются и редкие случаи появления у отдельных "избранников божьих" кровоточащих "язв христовых" на руках и ногах. Понятно, какое впечатление производило подобное "чудо" на верующих!

Яркость и реальность внушенных в гипнозе представлений поразительны. Менее единодушны исследователи в оценке возможностей постгипнотического внушения. Сущность этого явления заключается в способности загипнотизированного уже после выхода из этого состояния (или даже на следующий день) осуществлять внушенное. При этом исполнитель никогда не говорит, что он выполняет задание гипнотизера (он действительно этого не помнит!), а объясняет свой поступок, подчас весьма странный для окружающих и вроде бы неожиданный для него самого, всякими хитроумными причинами. Секрет этого явления пока не удалось объяснить.

Многие исследователи (В. М. Бехтерев, А. К. Ленц, Ф. П. Майоров, К. Н. Платонов и др.) высказывали мнение, что в гипнозе могут наблюдаться сновидения - как самопроизвольные, так и внушенные, а также вызванные разнообразными внешними раздражениями. Приведу несколько примеров из клинической практики И. Е. Вольперта - одного из ведущих советских специалистов в этой области. Он считает, что гипнотические сновидения занимают как бы промежуточное положение между сновидением в обычном сне и галлюцинациями. И. Е. Вольперт проводил наблюдения за небольшой группой женщин, страдающих нервно-эндокринными расстройствами и находившихся на лечении. Сеансы гипноза проводились многократно, их средняя продолжительность была близка к 30 минутам.

Например, одной больной через 8 минут после начала гипноза к уху на несколько секунд поднесли звучащий камертон и дали инструкцию: "Запомните, что вам снится, и расскажите, когда я вас разбужу". Через 10 минут больную вывели из состояния гипноза обычным приемом и спросили, снилось ли ей что-нибудь. Выяснилось что ее задержал милиционер, остановив свистком. "Платите штраф на месте, - говорит, - в милиции будет дороже". Она искала деньги и сожалела о штрафе: "Яблок можно было бы купить". Таким образом, в ответ на звук камертона развернулась целая сцена.

Выяснилось что ее задержал милиционер, остановив свистком. 'Платите штраф на месте, - говорит, - в милиции будет дороже'

Другой пример. Вскоре после погружения в гипнотическое состояние больной внушили, что ей снится сон, и на 10 секунд лицо осветили лампой. Через 13 минут - пробуждение. Отчет больной: "Такой смешной сон... Будто я мчусь на лошади и выезжаю на яркую светлую поляну. Глазам больно от ослепительного снега. Вижу, сидит зайчишка; кинулся удирать, а лошадь за ним. Я держусь не за поводья, а за гриву. Скатилась с лошади и прямо носом в снег уткнулась". Здесь тоже подробная сновидная панорама, индуцированная, по-видимому, светом лампы.

Примечательно, что один и тот же раздражитель - запах скипидара - вызывал в гипнотическом сне совершенно разные сновидения. Одна женщина рассказала о ремонте помещения, а другая (медик по специальности) - видела операционную и весь ход операции со многими действующими лицами. Следовательно, и в гипнотических сновидениях прежде всего отражается личный опыт.

Оценка нейрофизиологического механизма сновидений в гипнозе особенно затруднительна, потому что гипнотический сон быстро переходит в естественный, что без непрерывного контроля на электроэнцефалографе уловить невозможно.

С помощью гипноза можно повлиять на содержание сновидений в последующем естественном сне, если целенаправленно способствовать оживлению угасших воспоминаний. Приведу пример из практики наблюдений, сделанных в нашей лаборатории. Юноше - студенту электротехнического института, который участвовал в качестве испытуемого в серии исследований, посвященных изучению редукции возраста в гипнозе, и в соответствии с внушением оказался "пятилетним ребенком", в первую же ночь после эксперимента приснился двор дома, где он жил в детстве, и любимые зеленые качели, о существовании которых он почти совсем забыл.

Специального внимания заслуживает вопрос о соотношении между галлюцинациями, бредом - явлениями патологическими - и похожими на галлюцинации сновидениями, иногда самопроизвольно возникающими в гипнозе. Кроме того, в легкой степени гипнотического состояния могут возникать грезы, подобные галлюцинациям. Каждое из этих явлений имеет свой специфический механизм появления и развития, однако в некоторых отношениях они обладают и сходными признаками.

Эффект постгипнотического внушения можно сопоставить с возможным последствием ярких и значимых сновидений, пережитых в естественном сне, которое сказывается на поведении в бодрствовании. На это обратил внимание еще В. М. Бехтерев. Изредка такое влияние обретает опасные патологические формы и даже может привести к преступлению, в таком случае оно рассматривается как симптом психического расстройства - онерический бред. Вот печальный пример, почерпнутый И. Е. Вольпертом из известных литературных источников. Молодому человеку приснилось, что он убил своего учителя. С тех пор у него развилась бредовая идея - убить его.

Очевидно, в практике ранней диагностики психических заболеваний целенаправленное изучение сновидений могло бы принести существенную пользу. Не случайно, задумываясь над этим, некоторые исследователи прошлого называли сумасшествие действующим сновидением, а психическое заболевание не без резона рассматривали как постоянно продолжающееся, возведенное в степень хронического состояния сновидение (то есть сновидение наяву). Во всяком случае, психиатры отмечают, что нередко развитию психозов предшествует стойкое нарушение сна.

Соотношение между нейрофизиологическими механизмами гипноза, галлюцинаций и сновидений еще нуждается в тщательном анализе и дальнейшем всестороннем изучении, так же как и ряд других малопонятных, даже таинственных, но важных для познания природы человека феноменов, которых мы здесь не касались (например, явления коллективного гипноза или ряд не объяснимых с традиционных позиций возможностей йогов).

Природа коллективного гипнотического состояния интересует не только физиологов, но и социологов. Состояния массового внушения (например, при выступлении выдающихся ораторов или артистов) возможны и без гипноза. Известен случай, когда В. М. Бехтерев, перегруженный клинической работой, однажды не смог выкроить время для очередного сеанса гипноза, а группа желающих излечиться от алкоголизма, как обычно, собралась в назначенное время и нетерпеливо требовала профессора.

Тогда он распорядился: "Вынесите к ним мой портрет и скажите, что я приказал уснуть!" И все участники сеанса послушно погрузились в глубокий гипнотический сон. Коллективные сеансы лечебного гипноза под магнитофон теперь становятся стандартным психотерапевтическим методом.

Описаны успешные попытки введения в глубокий гипноз по письменному распоряжению гипнотизера. В практике Ю. А. Поворинского - известного советского физиолога и невролога, много занимавшегося изучением гипноза, были случаи усыпления и выведения из состояния гипноза по телефону, причем соответствующее распоряжение могло поступить через третьих лиц, лишь бы испытуемый верил в их истинность. Во всех случаях гипнотизирования без личного участия врача необходимо одно непременное условие: серия предварительных и недавно проведенных удачных сеансов глубокого гипноза с этими испытуемыми. Понятно, что речь идет лишь об особо гипнабельных лицах, а их число невелико - около 5-10 процентов от числа всех людей.

Ну а возможен ли гипноз вообще без слов? Возможен, особенно при повторных сеансах. Вспомним, что знаменитые пассы Месмера, его учеников и последователей нередко вызывали гипногенный эффект без всяких слов. Типичный прием для подготовки к гипнозу, используемый еще с середины прошлого века, - упорное разглядывание какого-нибудь небольшого блестящего предмета. Иногда этого бывает достаточно, чтобы испытуемый погрузился в состояние гипноза.

Больной, прибывший на лечение гипнозом, уже имеет четкий психологический настрой и положительную мотивацию по отношению к сеансу. Специфическая обстановка, предварительные разговоры, вид гипнотизера - все это может сработать как условнорефлекторный механизм. Тогда достаточно будет почувствовать повелительную руку гипнотизера на своей голове, увидеть его пристальный взгляд, уловить "магическое" выражение лица - и может развиться типичное гипнотическое состояние даже без словесного внушения. Понятно, что испытуемый непременно должен быть гипнабельным, причем значительно больше шансов зарегистрировать подобный эффект - в повторных сеансах.

А возможно ли внушение каких-либо действий или ощущений без слов во время гипноза или при других функциональных состояниях? Сказать сразу, что это абсолютная фантазия, - значит слишком упростить вопрос. Во всяком случае, вряд ли кто-нибудь из специалистов в наши дни решится поставить под сомнение возможность влияния на человека таких раздражителей, которые субъективно не воспринимаются, но, судя по реакциям организма, не проходят для него бесследно.

К таким раздражителям относятся слишком высокие или слишком низкие звуки (вне диапазона слышимости, присущего человеку) либо стимулы, которые действуют настолько короткое время, что они совершенно не осознаются. Роль подобных субсенсорных раздражителей, в особенности на сферу бессознательного, значительно более существенна, чем полагали до недавнего времени. Имеются сведения, что чувствительность к восприятию подобных раздражителей в гипнотическом сне может быть сильно обострена. Могут они повлиять и на содержание сновидений.

Способность к восприятию некоторых раздражителей изменяется с возрастом, а также при некоторых заболеваниях. Например, недавно обнаружено, что больные с бронхиальной астмой слышат более высокие звуки, чем здоровые люди. Доказана утонченная чувствительность к словам и интонации у больных истерией. Такая изощренная чувствительность некоторых людей - возможный дополнительный источник информации (недоступный для других), который сказывается на содержании их сновидений.

"Заготовки" для сновидений могут формироваться и за счет необычайного обострения чувствительности наших анализаторов. Это объясняется либо как эффект компенсации, либо как результат особой тренировки, а может быть, и как следствие предельной мобилизации возможностей организма в экстремальной ситуации. По всей вероятности, такой индивидуальной сверхчувствительностью можно объяснить некоторые сновидения и малопонятные реакции человека.

В школе для слепоглухонемых детей девочка, находясь на третьем этаже в классной комнате, постоянно и точно информировала окружающих о моменте прихода в школу директора. Никто из зрячих и хорошо слышащих учителей не мог этого уловить. Что же это - чистая мистика? Нет, оказывается, директор имел привычку душиться крепким одеколоном и именно этот сильный, ослабленный расстоянием запах девочка ощущала, как только он входил в вестибюль школы.

Некоторые воспитанники ленинградской школы-интерната для слепых детей, полностью потерявшие зрение в раннем детстве, рассказывали и демонстрировали мне свою способность к определению крупных предметов (стена, столб) или углублений почвы на расстоянии нескольких метров. Я попытался уточнить механизм такого восприятия, поскольку тепловой эффект от затенения солнца исключался, но им было трудно четко это объяснить. Субъективно им все же казалось, что они воспринимают что-то кожей лица, хотя более важными, на мой взгляд, были звуковые эффекты: при шуме они переставали ощущать предметы на расстоянии.

Еще одна психофизиологическая особенность восприятия раздражителей, которая может стать источником труднообъяснимых психологических эффектов и повлиять на сновидения, связана с так называемыми синестезиями. Сущность синестезии состоит в следующем: возбуждение, адресованное к одному из анализаторов, чаще слуховому, вызывает одновременный эффект в другом анализаторе, например зрительном. Так, некоторые люди, обладающие абсолютным музыкальным слухом, при восприятии какой-нибудь музыкальной ноты или аккорда постоянно ощущают характерные световые блики или даже фигуры. Такими способностями в хорошо выраженной степени обладал творец "Прометея" и "Поэмы огня" композитор А. Н. Скрябин.

Так, некоторые люди, обладающие абсолютным музыкальным слухом, при восприятии какой-нибудь музыкальной ноты или аккорда постоянно ощущают характерные световые блики или даже фигуры

В незначительной степени синестезия, по-видимому, присуща многим людям, не случайно такой популярностью, в особенности у молодежи, пользуются цветомузыка и цветомузыкальные фонтаны Еревана и Сочи. В более редких случаях яркое цветовое раздражение или зрительный образ (например, луна) продуцирует звук, который возникает в мозгу как бы сам по себе. Ничего общего с галлюцинациями этот феномен не имеет, и с позиций современных нейрофизиологических знаний его объяснить можно. Но почему он наблюдается лишь у некоторых людей и какова его роль в формировании бессознательных ощущений и сновидений, остается пока неясным.

А как все-таки оценивать случаи якобы успешных телепатических опытов? Я не буду останавливаться на анализе сенсационных демонстраций и не менее сенсационных разоблачений, о которых уже много писали. Серьезная критическая оценка подобных опытов, довольно широко представленная в научно-популярной литературе, обычно сводится к заключениям в трех вариантах: невоспроизводимость или недостоверность результатов; изощренное фокусничество или беззастенчивое жульничество; сомнительный галлюцинаторный эффект как следствие обостренной болезненной чувствительности.

Однако границы субсенсорного и парасенсорного восприятия (например, прямого влияния на мозг магнитных полей) изучены пока мало. Некоторые новые физиологические данные, в частности возможность надежной регистрации магнитоэлектроэнцефалограммы бесконтактно, в нескольких сантиметрах от головы, не позволяют утверждать, что нам известно все о возможных путях передачи информации от одного человека к другому. Неясно также, в какой степени обострена чувствительность в области субсенсорных контактов у людей, очень близких друг к другу (например, матери и детей), особенно в те краткие периоды сверхнапряжения организма, которое происходит в экстремальной ситуации.

Поэтому можно понять стойкий интерес некоторых психологов, физиологов, физиков, биокибернетиков и т. д. к поиску неизвестных пока путей передачи внесенсорной информации. Вряд ли будет справедливым предавать анафеме подобные нерекламируемые поиски, но еще хуже легковерно попадаться на удочку откровенных шарлатанов или честно заблуждающихся, но нередко не вполне психически здоровых обладателей "чудесных телепатических способностей".

Иногда мне, как врачу и физиологу, приходится иметь дело с людьми, которые якобы обладают телепатическими способностями. Расскажу о контакте с Т. Л., студенткой из Риги. Она пришла в нашу лабораторию с письменными свидетельствами врачей о своих способностях к лечению некоторых неврологических больных. Приводились конкретные факты. Кроме того, Т. Л. принесла с собой электроэнцефалограмму, записанную в одном из московских институтов. На ней выделялись участки записи, отличающиеся от других. Как утверждала наша обаятельная гостья, именно в эти моменты она телепатически воздействовала на испытуемого. (Мы-то уверены, что просто временами изменялась скорость записи, так бывает, когда не в порядке лентопротяжный механизм прибора.) Были названы авторитетные имена специалистов, якобы восхищенных такими редкостными способностями. К тому же она охотно бралась загипнотизировать любого из нас и передать свои мысли испытуемому без слов. Впечатляет?

Ну что же, опыт - критерий истины. Приступаем к строгой проверке фактов. Испытуемый - в экранированной камере, там же Т. Л. Электроды, идущие от головы испытуемого, подключены к электроэнцефалографу. Начинается эксперимент. Т. Л. производит пассы, не произнося ни одного слова. Быстро наступает состояние, похожее на легкую сонливость. Никаких грез, сновидений или галлюцинаций. Момент воздействия "экстрасенса" на испытуемого фиксируется синхронным нажатием кнопки. Внимательно следим за электроэнцефалограммой. Эффект - нулевой. Еще и еще попытка... ни одного положительного результата! На записи - привычная картина биотоков мозга, характерная для дремотного состояния, и не более. Короткая дискуссия. Т. Л. несколько удивлена: "Очевидно, я сегодня не в форме".

Как правило, такая формулировка не редкость в подобных случаях.

Продолжаем проверку "сверхспособностей" в другой ситуации. Испытуемая - здоровая гипнабельная девушка - лежит на диване. Задание - усыпить ее без слов, затем внушить картину купания на пляже (испытуемая, естественно, о задании не знает). Полутемно, льется тихая мелодичная музыка. Минут через десять-пятнадцать наступает легкий гипнотический (?) сон. Следует внушение без слов. Еще через 10 минут - пробуждение по сигналу. На вопрос: "Видели ли вы что-нибудь во сне?" - девушка отвечает: "Да, как будто я в Венеции, каналы какие-то, лодки, вода блестит, солнце..." Любопытно. (Правда, девушка ходит в бассейн и вообще любит воду.) Может быть, случайность? Как же оценить эффект? Пожалуй, как заслуживающий внимания и дальнейшей проверки.

Повторяем опыт через несколько дней по развернутой программе и в более строгой обстановке, с ассистентами. На бланке - десять заданий, очередность внушения, последовательность их выполнения - на выбор Т. Л. Договорились, что, если три внушения окажутся правильными, будем считать эксперимент удачным. Приступаем к опыту. Следует быстрое погружение в гипноз (?) без единого слова. Мысленное внушение: "Прогулка по лесу, сбор грибов". Ответ испытуемой после пробуждения: "Видела здания, где-то в городе по улице шла". Снова погружение. Мысленное задание: "Представьте поляну, покрытую цветами". Ответ испытуемой после пробуждения: "Какие-то коробки видела, на складе, кажется..." Ни одна из пяти проб подряд не оказалась положительной. Т. Л. снова повторяет: "Да, я неважно себя чувствую, давайте попробуем еще раз. Приеду осенью". На этом мы и расстались, сделав предварительный вывод об отсутствии каких-либо чрезвычайных способностей у Т. Л.

Однако как все же относиться к настойчивым заявлениям отдельных лиц о наличии у них особых способностей к лечению больных? Конечно, проще всего объяснить подобные заявки склонностью к шарлатанству или как следствие психического заболевания, тем более что в большинстве случаев такое предположение будет вполне справедливым. И все-таки возможность воздействия некоторых лиц на состояние больного посредством неконтактного взаимодействия с определенными зонами тела заслуживает изучения. Некоторые теоретические предпосылки такого рода эффектов связаны с наличием так называемых зон Захарьина-Геда, известных еще в прошлом веке: один и тот же сегмент спинного мозга "обслуживает" одновременно какой-то внутренний орган и строго определенный участок кожи. К этому мнению склоняются видные советские физики Ю. В. Гуляев и Э. Э. Годик, исследующие физические поля биологических объектов. Очевидно, будет справедливым оценивать современный этап изучения физических полей, исходящих от человека, как период накопления фактов на новом методическом уровне и не торопиться с окончательными выводами.

Способен ли обладатель "сильных биополей" вылечить больного, которому не в состоянии эффективно помочь врачи? Как это ни странно, иногда может! Однако в основе лечебного результата будет вовсе не чудо и неведомые биополя (хотя какие-то формы физического воздействия при проведении процедуры не исключены), а давно испытанный психотерапевтический метод. Именно благодаря ему так эффективно помогал "безнадежным" больным еще в прошлом столетии рецепт, который довольно часто выписывал знаменитый и всеми почитаемый доктор С. П. Боткин: вода дистиллированная, вода колодезная, вода водопроводная и т. д. - по 5 капель 3 раза в день.

А вот немного комичный, но показательный пример, взятый из интервью для газеты "Смена" (февраль 1986 года) заслуженного артиста РСФСР И. Э. Кио - нашего прославленного иллюзиониста. Однажды к нему обратилась сильно расстроенная женщина: все-то у нее не клеится, жуткая нескончаемая депрессия... умоляет снять "злые чары". Несколько удивленный, но не растерявшийся артист твердо сказал: "Все у вас пройдет!" А через два месяца получает письмо: "Спасибо Вам, Вы настоящий волшебник, все как рукой сняло". В реальность такого случая нетрудно поверить.

В общем потоке больных, нуждающихся именно в психотерапевтическом лечении, подобных пациентов много - около 20-30 процентов. Именно им нужна специфическая помощь, и эффект подчас оказывается радикальным. Вот почему сейчас все больше внимания уделяется развитию и совершенствованию психотерапевтической службы. В арсенале полезных лечебно-диагностических приемов психотерапевта может быть и анализ сновидений на научной основе.

Надо сказать, что даже многоопытные "генераторы чудес" обычно не выдерживают мало-мальски строгой экспериментальной проверки своих сверхспособностей. Однажды вечером перед участниками двенадцатой Всесоюзной школы по биокибернетике выступила бывший хирург кандидат медицинских наук Г. С. Шаталова, известная своими небезынтересными высказываниями о сверхнизкокалорийной бессолевой и малобелковой диете. Ее публикации в "Науке и жизни", а также в "Советской России" и других газетах продолжают сильно волновать некоторых энтузиастов.

Слушаем ее лекцию. В основном почему-то про биополя и их использование для диагностики и лечения. Пусть так. Много ярких, красивых и звонких фраз, интригующих безапелляционных заявлений, ошеломляющих цифр, энергичной критики в адрес ортодоксов и ретроградов. Любопытно, кое-что стоит обдумать.

Начинается главное - демонстрация опытов. В руках Г. С. Шаталовой небольшая металлическая рамка. Принесли фрукты и кондитерские изделия. Наблюдаем, как отклоняется рамка при приближении к яблоку! А вот совсем другая реакция, при приближении к шоколадной конфете (конфета - это "плохой продукт", много шлаков). Опыт повторяется - эффект тот же. Далее Г. С. Шаталова представляет бывшего больного, вылеченного от гепатита. Он рассказывает о своем излечении. Затем приглашается человек из зала. Выбирает его сама Г. С. Шаталова, быстро и зорко осматривая присутствующих. Далее она водит рамкой вблизи его тела, рассказывает о состоянии сердца, легких, печени и, постепенно отступая на несколько метров, по-прежнему с рамкой в руках, объявляет: "У вас три-четыре года назад был аппендицит". - "Да, был", - следует ответ. Эффектно! Зал удивлен.

Однако народ собрался опытный - требуют простой и надежный эксперимент. Ну, например, пусть продемонстрируют реакцию рамки на то же яблоко и ту же конфету, но в условиях, когда сам демонстратор их не видит. Пусть газета закрывает от Г. С. Шаталовой эти предметы: подумаешь, тонкая газета для могучих биополей! Увы. Категорический отказ: "Здесь слишком много зашумляющих влияний!"

Нет, чистый эксперимент не получается! И участники совещания утратили интерес к дальнейшему выступлению Г. С. Шаталовой. Физика - наука точная. Ну а что касается лечения, то иным больным с помощью внушения можно действительно эффективно помочь. В конце концов, и "святые мощи" тоже подчас помогали...

Итак, мы познакомились с некоторыми особенностями деятельности мозга в условиях гипнотического внушения или при воздействии разного рода влияний, которые не относятся к числу обычных раздражителей. Учитывая необыкновенность явлений, которые сопутствуют гипнотическому сну, можно было бы ожидать, что и сновидения в гипнозе исключительные. Однако описанные при гипнозе сноподобные состояния наделены теми же характеристиками, что и обычные сновидения. Почему же так сильно различается электрическая активность мозга во время обычных сновидений и при сновидениях в гипнозе? Это еще одна важная проблема, над которой работают ученые в настоящее время.